Марина, собрав свои немногочисленные вещи в две спортивные сумки, села на кровать и стала ждать возвращения мужа. Иногда на неё нападали сомнения в правильности своих действий, но только иногда. Она была полностью уверена, что поступает правильно, хотя, возможно, и несправедливо, упрекая и виня во всём Геннадия. Ждать оставалось недолго, а пока она ещё раз проверила, всё ли собрала, проверила, на месте ли билет на вечерний поезд и снова задумалась, даже не заметив, как муж вошёл в комнату. Только, услышав его вопрос, вздрогнула от неожиданности, выйдя из глубокой задумчивости.
– Марина, что происходит? Ты уезжаешь? – удивлённо смотря то на неё, то на сумки, спросил Геннадий.
– Да, – тихо ответила Марина.
– И куда?
– Как куда? К матери, домой. Я так больше не могу! Понимаешь!? Ты едешь на полгода, а я не хочу туда? Понимаешь? – она посмотрела на него. – Я не хочу уезжать!
– Это же всего на полгода. Мы же вернёмся, это же не на совсем. Ты же не против была до этого? Ну, что изменилось? Злишься на меня? Что я упрекнул тебя в накопительстве? А разве не так? Я думал – мы семья, всё общее. А оказывается, каждый сам по себе.
– Ничего я не злюсь. Просто я устала! Как мы живём? Это же не первый упрёк. Мы же всё время виним в чём-то друг друга, ссоримся на пустом месте. Да и вообще, мы всё время врозь, вместе уже давно нигде не были, всё некогда. У нас же просто нет возможности отдохнуть, как все! Да и что я видела, живя с тобой? Вот всё, что нажили! – она взяла одну из сумок и, тряханув её в воздухе, кинула обратно на кровать.
– Марин, ты же всё понимаешь. Что я могу сделать? Сейчас трудные времена. Не мы одни так живём, другие хуже живут и ничего.
