Белый Сокол
К утру заметно потеплело, в низине сгустился молочно-белый
туман, почти скрыв от глаз и деревенские домики, и далёкий Чёрный
лес. Снег под ногами превратился в жидкую кашицу и смешался с бурой
грязью. Небо было серым, как остывший пепел; неугомонные птицы
молчали, и, казалось, даже ветер стих и затаился в кронах деревьев
в ожидании чего-то такого, о чём даже шёпотом говорить не
стоило.
В этой тишине особенно громко прозвучал нежданный колокол: время
завтрака уже миновало, а для начала уроков было ещё слишком рано.
Дремавший Элмерик подскочил на постели, не понимая, где он
находится и что вообще происходит. Втайне бард мечтал, чтобы
воспоминания последних дней оказались дурным сном. Вот бы сейчас
открыть глаза — а Брендалин никуда не сбегала, никого не предавала,
и Мартин жив-здоров… Но боль в сломанной ноге вмиг развеяла эти
мечты.
Едва звон затих, на пороге комнаты возник мастер Флориан — ещё
более сердитый, чем обычно. Видно было, что этой ночью он глаз не
сомкнул: его лицо казалось жёлтым, как оплавленный воск, под
глазами залегли тяжёлые тени, и даже его верный ворон Бран выглядел
встрёпанным — под стать хозяину.
— Постр-р-оиться! — хрипло прокаркал ворон. — Пр-р-риготовиться
к встр-р-ече!
— Кого встречаем? — Орсон медленно привстал и сдавленно охнул,
сжимая виски.
Вчерашние возлияния не прошли даром, и теперь здоровяка изрядно
качало из стороны в сторону.
— Командир-р-р пр-р-рибывает. — Бран захлопал крыльями. —
Скор-р-ро.
— Вот кого только за смертью посылать! — недовольно протянул
Джерри, на ходу одёргивая измятую рубаху. — А говорили, мол, к
полнолунию.
— Тр-р-рудное вр-р-ремя. — Птица склонила голову набок и, клюнув
блестящую пряжку на наплечнике своего хозяина, добавила: —
Непр-р-редвиденные непр-р-риятности.
— А? Что происходит-то? — Заспанная Розмари подняла голову
из-под груды пледов, наваленных на кровать Мартина. — Пожар али
потоп?
Элмерик невольно покраснел. Оказывается, девушка так и не ушла к
себе в эту ночь. Выходит, они все ночевали в одной комнате, и если
в походных условиях такое было допустимо — как-никак они товарищи
по оружию, — то на мельнице подобное граничило с бесстыдством. Ох,
хорошо, что мастер Патрик ничего не видел! А то бы устроил всем
выволочку.
— Безобр-р-разие! — проскрипел Бран, а мастер Флориан нахмурился
ещё больше. — Пр-р-риоденьтесь пр-р-рилично. Встр-р-ретимся во
двор-р-ре.
— Вот, не было заботы... — пробормотал Джеримэйн, глядя вслед
учителю. — Ещё и завтрак проспали — теперь до самого обеда сидеть
не жравши.
— Легко ему говорить: «встретимся»! — Элмерик поморщился от
боли. — Не знаю, как я вообще из дома-то выйду.
— Не ной, на палку обопрёшься и выйдешь! — отмахнулся Джерри. —
Будешь, как мастер Патрик, с тростью ходить.
Подходящая палка, к слову, стояла у изголовья кровати, но как
она там оказалась, Элмерик не помнил.
— Откуда... — начал он, но Джеримэйн вмиг перебил:
— Оттуда! Собирайся уже! Только тебя одного и ждём.
Пока они препирались, Розмари подхватила шаль и тихонько
выскользнула из комнаты — то ли поняла всю двусмысленность
ситуации, то ли просто решила сбегать принарядиться: крестьяне
порой не соблюдали приличий даже не по незнанию, а от нужды,
заставлявшей целые семьи ютиться в небольших домах с одной комнатой
на всех.
Не прошло и четверти часа, как Соколята выстроились у входа,
заспанные и хмурые. Они напоминали то ли записных гуляк,
возвращающихся утром из таверны, то ли бродяг, которым уже давно не
улыбалась удача.
— Мда... сомневаюсь, что мастер Каллахан будет рад такому
пополнению отряда, — усмехнулся Джерри, обводя товарищей
взглядом.
Вопреки обыкновению, веселья в его голосе не было.
