– Ну, я пойду…
– Проводить? У меня еще есть несколько минут.
Игорь бросил взгляд на часы и, наклонившись ко мне чуть ближе, с намеком провел пальцами по губам. В его предложении не было ничего такого. Он уезжал и перед этим надеялся провести со мной как можно больше времени. А я сама… я сама хотела поскорей от него избавиться. Вот и пойми нас, женщин.
– Не нужно. На выезде пробки, ты же видел. На твоем месте, я бы поторопилась.
Растянув губы в извиняющейся улыбке, чтобы смягчить отказ, я похлопала Самойлова по руке. Тот хмыкнул. Откинулся затылком на подголовник и поинтересовался, глядя прямо перед собой:
– Почему мне каждый раз кажется, что ты меня отшиваешь?
– Понятия не имею. Это совершенно не так!
Выяснять отношения перед расставанием не хотелось. К тому же в словах Игоря было слишком много правды. Я бы сама хотела понять, почему до сих пор сохраняю между нами дистанцию. Хотя… Что тут непонятного? Обжегшись на молоке – я дула на воду.
Чтоб тебе пусто было, Алекс! Чтоб тебе… Пф-ф-ф. Ну вот. А ведь я обещала себе больше не вспоминать о нем. Я ведь обещала… Четыре года прошло с нашей последней встречи. Более чем достаточно, чтобы забыть кого угодно. И уж тем более мой неудавшийся мимолетный роман. Не первый. И не последний. Но единственный, когда я по-настоящему потеряла голову от мужчины. Тем больней, что для него самого я была не более чем развлечением. К черту! Много чести о таком думать. И вспоминать… Проблема в том, что, как бы я ни старалась, забыть его было практически невозможно. Он, сам того не желая, оставил мне живое напоминание о себе. С которым я засыпала и просыпалась. И без которого уже вообще не представляла себя.
Может, нужно было ее разбудить и забрать домой? Но моя малышка так набегалась с дедом, что отрубилась прямо на ковре в гостиной.
– Оставляй ее у нас, Сонь. Так даже лучше. В кои веки побудешь наедине со своим молодым человеком.
Молодым человеком. Иногда моя мачеха, а по совместительству еще и лучшая подруга, выражалась, как черте кто. Даже наша семидесятилетняя бабка не употребляла таких притрушенных нафталином слов. А Лилька – вполне, хотя была моей ровесницей. Я по этому поводу стебала ее ужасно. Говорила, что так на ней сказывается брак с моим старичком. Да, жестко. Но я не могла упустить повода лишний раз пошутить на тему их с отцом разницы в возрасте. Во мне еще теплилась обида на то, что они скрывали от меня свой роман. Ну, и немного ревность… Лилька негодовала, хмурила рыжие брови и поджимала губы. А «старичок» отец только улыбался по-акульи хищно. Как это может делать разве что абсолютно уверенный в себе и довольный жизнью мужик, которому в голову не придет кому-то доказывать, что он еще о-го-го. Потому что в этом, в принципе, не приходилось сомневаться.
В общем, Этель я оставила у деда и бабки, как я тоже, смеясь, называла Лильку. Оставила и… пожалела. Я уже по ней соскучилась. А впереди была еще целая ночь. И лучше бы я, вместо того, чтобы загоняться по поводу нашей разлуки, действительно воспользовалась случаем и как следует оторвалась с Самойловым. Может, он потому и злился, что ему ничего не обломилось? Я решила исправить ситуацию, побыть напоследок ласковой кошечкой… За это мужики обычно многое прощали.
– Игорь… Ну, что ты? Не злись, хорошо?
Поцелуй. Шепот, ласки… И… ничего. Ничего! Никакого огня. Так, едва тлеющий огонек, о который невозможно обжечься. Может, я поэтому и не торопилась? Знала ведь, что много не потеряю. Разочарование накрыло меня волной. Я отстранилась.
– Ну, все… Все. Тебе правда надо ехать. Опоздаешь ведь…
– Подумай над моим предложением.
– Обязательно.
Я вышла из машины и подождала, когда Игорь отъедет. Домой как-то не хотелось. Без Этель там все было не так. Зябко поежившись, я запрокинула лицо к небу. В желтых пятнах фонарей, кружил снег, падал на землю и тут же таял, отчего пахло сыростью. А еще откуда-то тянуло сигаретным дымом… Я поморщилась. Тяжело вздохнула и пошла к подъезду, но проход мне загородила выплывшая откуда-то из-за вековых елей тень. Я отступила на узкой дорожке, давая ей проход. Но та даже не пошевелилась. А потом как-то стремительно перетекла из одной точки пространства в другую, все увеличиваясь по мере приближения. Сердце подпрыгнуло и забилось в горле, так сильно, что удары отдавали в ушах. В памяти всплыли скандалы, которые я устраивала отцу, требуя снять с меня наблюдение охраны. Может быть, он был прав, и зря я настояла на своем?
