Бордовый диск солнца медленно скользил по горизонту, окрашивая
небо в разнообразные оттенки красного и розового. Свет ярко играл в
отблесках стекол многочисленных многоэтажек, и вокруг вовсю бурлила
жизнь. Торопливо шли с работы сосредоточенные люди в костюмах, а со
всех сторон громко раздавался шум машин, пролетающих разноцветными
пятнами мимо.
Полной грудью вздохнув запах по-осеннему прелых листьев, я
нетерпеливо уставилась на светофор, столь медленно отсчитывающий
секунды до долгожданного зеленого цвета.
Я катастрофически опаздывала на тренировку по каратэ, из-за того
что опять допоздна засиделась в институте. Как же не вовремя!
Сегодня как раз должны были показать новые атаки! Опять тренер
ругаться будет…
Стоило только зеленому цвету ярко вспыхнуть в темном квадрате
светофора, как я, немедля, ринулась по пешеходному переходу.
Мысленно я уже прокладывала многочисленные пути, по которым можно
было бы сократить дорогу до зала. По сторонам, естественно, не
смотрела. Именно это и стало моей ошибкой. Ошибкой, что навсегда
изменила мою жизнь.
Все произошло мгновенно: резкий визг тормозов, жесткий удар, что
мгновенно выбил из легких воздух, порыв ветра и очередной удар, но
уже от падения. Все вокруг смешалось в невообразимую какофонию
криков, звуков, ярких красок и смазанных предметов. Что-то
застилало глаза, мешая нормальному обзору. Попытавшись рукой убрать
это непонятное «что-то», как с ужасом поняла — не могу! Рука
просто не подчинялась!
Состояние было странное. Я ничего не могла понять, все вокруг
было будто в пелене какого-то тумана, а по телу медленно
распространялась странная слабость.
Чуть позже пришла боль. Как огромная хищная кошка она медленно
распространялась по всему телу, с каждой секундой усиливаясь все
сильней и сильней. Вскоре она заполонила собой все вокруг. Я не
могла понять, что именно у меня болело, будто каждая клеточка моего
тела медленно разрушалась. Из горла вместо слов вырывались лишь
странные булькающие звуки.
Закашлявшись, я с все нарастающим ужасом поняла, что то, текущее
у меня по горлу нечто — кровь. Уж ее приторный, соленый,
отдающий металлом вкус я не перепутаю ни с чем другим. В детстве во
время драк мне частенько разбивали губы… Увы, но дети в нашем
детдоме всегда отличались особой жестокостью.
Ревнивая мучительница-боль, недовольная явным пренебрежением к
своей персоне, взыграла с новой силой. Вот теперь мне точно стало
не до размышлений! Мир сузился до одной единственной мысли: «Почему
же так больно?!» Даже не удалось принять положение, в котором было
бы менее болезненно — тело не двигалось! Вообще.
Боль выматывала, хотелось, чтобы, наконец, это закончилось.
Сколько уже прошло времени? Час? Два? А может несколько минут? Я
давно потеряла счет времени.
Несколько раз тьма накрывала сознание, жаль только забытье
длилось недолго.
Боже, когда же это закончится?!
Вскоре моя мысленная мольба была услышана. Не знаю, кого стоит
за это благодарить, но боль прошла мгновенно. Впрочем, как и любые
другие ощущения. Напало такое равнодушие, что ничего уже больше не
волновало. Да и видеть я перестала. Совсем.
Странная, умиротворяющая тьма окружала меня со всех сторон. Меня
медленно несло куда-то по течению, а я, аки ленивая амёба,
расслабленно подчинялась.
В памяти стремительно проносились картины из жизни. Детдом, в
котором каждый день — схватка на выживание. Жестокие
издевательства воспитательниц, вечные драки с другими детьми,
голод. Да, такое детство счастливым никак не назовешь. Несмотря на
все это, я не превратилась в озлобленное на весь мир чудовище. Даже
больше, чтобы вновь начать улыбаться и доверять людям мне
понадобилось всего несколько лет. Большую роль в этом сыграл
Сэм — единственный друг, единственный брат. Не по крови —
по духу. Младше меня на год, с золотыми кудрями и ясными голубыми
глаза, он напоминал ангела. Ангела, от которого отказались
собственные родители, когда тому было чуть больше двенадцати лет.
Искренний, добрый мальчик, угодивший в логово змей.
