Книга 1
Все совпадения –
случайны.
Все случайности –
закономерны
Планета Земля. Наши дни
Дашка
Сегодня ма включила правильную
училку, если понимаете, о чём я. Воспитательная функция у родителя
женской особи заложена генетически или выработана годами борьбы с
подрастающим поколением. То она добрый полицейский, то злой, то
кнутом махнёт, то пряником приласкает. Это ещё можно как-то
пережить. Но когда ма включает училку – сушите вёсла, дамы и
господа! Поток моралей не иссякает, а ты стоишь одиноким
потрёпанным парусом посреди океанской лужи пороков: не умеешь, а
главное – не хочешь ничего делать и понимать. Неблагодарная
скотина, короче.
– Да-ри-я, – цедит ма сквозь зубы. И
ты падаешь ниже плинтуса под её холодным взглядом.
Мерзкое ощущение, блин. Ну, да. Не
пропылесосила, в магазин не сходила, мусор не вынесла. Преступление
века.
Разве понять ей, такой правильной и
взрослой, что через неделю в школе – Осенний бал и мы с девчонками
готовимся к костюмированному маскараду? Ну, увлеклись, сооружая
наряды из разноцветных полиэтиленовых пакетов. Можно подумать, она
сама – рраз! – и стала взрослой, никогда не делала глупостей и во
всём слушалась маму.
Противная «Да-ри-я», кстати, это я.
В лучшие времена меня называют Дашей, но сейчас не тот случай.
– Ты о чём думаешь? – подозрительно
спрашивает Великий Инквизитор и сверлит меня всевидящим оком. – И
вообще, как ты стоишь? Распрями плечи, втяни живот!
О, даааа! Ну, вы поняли? Когда
подходит к концу список прегрешений, воспитательный процесс
перебрасывается на внешность. Сейчас она скажет, что я лахудра,
впереди меня ждёт сколиоз, а если буду забывать втягивать живот, то
никогда не стану девушкой с красивой фигурой. Не такими словами,
конечно, но суть та.
Машинально распрямляю плечи и
втягиваю живот до чёртиков в глазах. Так сильно, что трудно дышать.
Сейчас лучше не огрызаться. Время позднее, уроки не сделаны,
учебники в сумку не сложены.
– Мусор, – укоризненно напоминает
ма, и жутко хочется возмутиться. Ну, какой, на фиг, мусор?! Десятый
час ночи, между прочим! А на улице дождь и грязь. А уроки не… ой,
об этом лучше не надо.
Хватаю мусорный пакет, бросаю
красноречивый взгляд: ма, ты гонишь родную дочь в темень! – и
оскорбленным шагом удаляюсь в коридор. Уже шнуруя кроссовки, ловлю
спиной окрик:
– И не надо смотреть волком! Кто
виноват, что ты никогда ничего не делаешь вовремя!
Угу. Правильно. Бей меня ногами,
бей! А мусор, между прочим, можно и утром вынести. Сказать вслух я
этого не могу, поэтому громко хлопаю входной дверью, понимая, что
через семь минут меня ждёт очередная лекция о моём вызывающем
поведении.
Никому лучше не знать, какие слова
бормочу под нос, слетая с третьего этажа.
На улице омерзительнее, чем я
думала. Дождевая пыль липнет к лицу. Свободной рукой натягиваю
капюшон толстовки на голову и, прислушиваясь к чавканью грязи под
ногами, бреду к мусорке. Ноги разъезжаются, и я с тоской думаю, что
на ночь глядя ещё и кроссовки придётся мыть.
Сверкая зелёными фарами, мимо
крадётся жуткая тень.
– Мявк!
И тебе здрасьте, чудовище. Так и
поседеть недолго в полном расцвете пятнадцати лет.
На разъезжающихся ногах подгребаю
наконец к мусорке. Слава те, Господи. Размахиваюсь, объёмный пакет
летит в тёмный провал, но это ещё не конец. Следом за пакетом,
прямо в пасть мусорного бака, лечу я, поскользнувшись на мокром
месиве. Чёрт, чёрт, чёрт! Теперь не только кроссовки придётся мыть,
а и…
Это было последнее, что успела
подумать, перед тем как провалиться в темноту.
Мир Зеосса
Геллан
В охоте на мерцателей – забавных
зверьков с радужной шкуркой – главное – выдержка. Не азарт, не
твёрдая рука – это позже. Поначалу важно затаиться, расслабиться,
слиться с природой.
