Высоко стоявшая над небольшой прогалиной луна освещала тихо
плачущую девушку. Особенно серебрилась в её лучах светлая макушка и
вспыхивали искорками при каждом всхлипе разметавшиеся косы. Дева
прижимала руки к лицу и медленно раскачивалась, стоя на коленях.
Она не озиралась и не прислушивалась, словно её совершенно не
беспокоили ни странные скрежетания ветвей в кронах от небольшого
ветра, ни поухивания, раздающиеся вокруг, ни то загорающиеся, то
гаснущие огоньки в глубине леса. Хотя лики деревянных идолов, что
возвышались полукругом у края поляны, в неясном свете становились
зловещими и должны были вызывать оторопь. Особенно, если медленно
проплывающие облака отбрасывали на лица истуканов тени и те
искажались жуткими гримасами. Тогда казалось, что вырезанные черты
оживали и шептали что-то неслышимое.
Вот только плачущую ничего не волновало. Она, словно агнец на
закланье, покорно склонилась у широкого, но невысокого валуна, вся
наружная поверхность которого была покрыта рисунками и рунами.
Некоторые детали узора частично скрывались под слоем земли, так что
точный размер самой глыбы оставался неизвестен. Впрочем, долго
рассматривать его ни у кого не получалось. Хотелось отойти и
отвести взгляд. Ведь камень источал не только ощутимую силу, но и
морозную стужу. Это чувствовалось даже на расстоянии, несмотря на
почти по-летнему тёплую ночь. Скорее всего именно поэтому примерно
на аршин вокруг него ничего не росло. Хотя с ранним приходом весны
повсюду начала буйствовать зелень.
Вдруг все звуки смолкли. Казалось, даже ветер утих. Повинуясь
прошедшей по поляне незримой волне, юница тоже замерла и подняв
голову принялась вглядываться в темноту.
В нескольких пядях от идолов в мрачной тишине, словно даже
лесные жители испугались творящегося, всё увеличиваясь и
закручиваясь стала сгущаться белая хмарь.
Прошло всего несколько минут, и вот уже огромное кольцо
туманного водоворота, в косую сажень в размерах, повисло почти
посреди прогалины. Из него показалась изящная стопа с молочно-белой
кожей. Вслед за ней вылетели несколько снежинок и кружась
опустились на камень. Очень медленно стала появляться ножка,
обтянутая подолом белого платья, вышитого серебристым узором.
Стоило той ступить на землю и вокруг неё тут же проступила
изморозь.
Постепенно вышедшая из тумана женщина была невероятно красива.
Искрящееся в лунном свете платье облегало фигуру и подчёркивало
высокую грудь, тонкий стан и широкие бёдра. Пышные чёрные волосы
струящимся каскадом опускались чуть ли не до земли. Голову украшал
серебряный венец с переливающимися драгоценными камнями. С него
время от времени сыпались снежинки и растворялись в сиянии одеяния.
Тонкие пальцы правой руки сжимали высокий посох, широкой дугой
закруглявшийся на конце. Но когда прибывшая шагнула ближе ко
склонившей голову девушке, отведя посох в сторону, стало заметно,
что он заканчивается серпом, сверкнувшим в свете луны своим
заточенным краем.
– Ты всё-таки решилась, – произнесла женщина.
– Мне не оставили выбора, – тихо ответила девушка.
– Это неправда. Выбор есть всегда! И только от человека зависит,
верно ли он поступит. Будет ли силён его дух, чтобы принять
правильное решение. А не предпочесть лёгкий путь.
Пробуждение было отвратительным. Всё ломило. Голова
раскалывалась, а тело будто попало под каток. Я вроде не должна
была болеть. Пандемия давно закончилась, да и для гриппа ещё не
сезон. Меня обычно так выкручивало только при простуде.
В сознании мелькали какие-то странные образы, но из-за
заторможенного состояния я не могла на них сосредоточиться. То ли
обрывки сна, то ли воспоминания…
