Пролог
Меня вели по узким, слабо освещённым
коридорам, напоминающим подземные катакомбы. От усталости и боли
ноги заплетались. А учитывая, что этот мудила поставил меня на
высокие каблуки и нарядил как шлюху, мой шаг стесняла ещё и одежда.
Опустила взгляд на собственные ноги. Чулки в сеточку и
ультракороткая юбочка. Каблук на прозрачной платформе. В таких
обычно выступают танцовщицы. Те, что обнимаются с пилоном.
Блин, хоть сейчас на панель. От
этого предположения сделалось не по себе. Что он задумал?
Меня везли сюда с завязанными
глазами, поэтому я лишь смутно догадывалась, где оказалась. Слишком
знакомый интерьер. Кирпичные стены, мягкий ворс ковра, в котором
утопали стрипы, множество запертых кабинетов, вход в которые мне
закрыт. Был.
Жёсткие пальцы охранников вцепились
в мои предплечья, словно я особо опасный рецидивист. Только вот они
не из полиции и судить меня будут по другим законам.
– Шевели булками, сучка, –
подталкивая меня вперёд, прорычал главный конвоир над самым
ухом.
– Если бы твой хозяин-фетишист не
нарядил меня в эти дешёвые шмотки, я бы уже давно от вас сбежала, –
рывком тяну на себя плечо в попытке ослабить стальную хватку, такую
жёсткую, что боль от неё отдавалась прямо в мозг, – но боюсь, у
твоего хозяина просто иначе не встанет. Так ведь?
Всегда, когда я нервничаю, из моего
рта вырывается совершенно неконтролируемый поток слов. Но не всегда
это грозит мне смертью. В отличие от данного момента.
А ещё хотелось получить
опровержение. Любой намёк на то, что я не права.
Но единственное, чего я добилась, –
разозлила этого тупицу. Конвоир дёрнул меня за руку, впечатывая
спиной в бугристую кирпичную кладку, выбивая из горла глухой стон
боли. Тут же накатившие слёзы мешали. Моргнула пару раз, добавив
чёткости зрению.
– Как ты, дрянь, смеешь порочить имя
моего хозяина? – прижимая меня к стене, кричал в лицо охранник.
Отвернулась. Поморщилась. Запах у
него изо рта так себе.
– Твой хозяин слабак, – усмехнулась,
кривя губы и выше задирая подбородок. И тут же получая удар под
рёбра.
Согнулась пополам, ловя губами
воздух. Ох, чёрт. Как же больно. Перед глазами потемнело так, что
мне на мгновение показалось, что здание обесточили.
Я не самоубийца. Просто точно знаю,
что ничего кроме смерти мне не грозит. За то, что я натворила, меня
ждёт только казнь. В криминальных кругах совершённый мной поступок
не простят и не забудут. Даже если виновнице всего восемнадцать
лет. За то, что я подставила криминального авторитета, меня должны
наказать. Да так, чтобы другим неповадно было. А потому, не всё ли
равно, как я умру? Здесь, от избиения, за острые фразы. Или
попозже, но непонятно, каким образом.
Очень расстраивал мой наряд и
наводил на невесёлые мысли. Не хотелось, чтобы меня пустили по
кругу. Блин, лишиться девственности таким образом вовсе не входило
в мои планы.
– Эй, не трогай её, – вмешался
второй, – её нужно привести живой и не испортить товарный вид.
Иначе я бы её уже давно поимел.
Главный охранник недовольно
пробубнил что-то, вновь хватая за руку и толкая вперёд. Я тут же
упала, запутавшись в каблуках и в собственных тощих ногах. Мягкий
ворс ковра смягчил падение, но подняться самостоятельно оказалось
мне не под силу.
Второй охранник помог, заодно и
облапал выступающие части тела. Упырь. Боль от удара ещё не прошла,
голова кружилась, тошнило, и я едва ли заметила его
прикосновения.
Нас подвели к широкой, украшенной
резьбой двери, которую сторожили амбалы в строгих костюмах. Мне так
погано, что зрение подводило, а их лица размазались, как сгоревшая
восковая свечка.
Дверь распахнулась, свет ударил по
глазам, раздражая и вызывая резь.
– А вот и наша сегодняшняя ставка
пришла, – прокомментировал моё появление знакомый голос.
