Высокое сопротивление
(Бонус-история к книге «Минус всей моей жизни»)
Когда погаснет свет… Ты будешь ли со
мною?
Когда колючий снег растает на
ладони…
Когда сгорит февраль, когда исчезнет
стужа…
Мне никогда никто, как ты, не будет
нужен!
Я звезды для тебя сорву с небес
руками,
Печаль твою раскрашу цветными
миражами!..
Но без любви твоей умрет моя
душа…
И нет мне сил к движенью – тоска мне
без тебя!
И даже на краю… Ты будешь ли со
мною?
И если упаду я в пропасть с
головою?
И если будущее наше – лишь сон? Лишь
притяженье…
Останься! Будь со мной! Твоя любовь –
спасенье…
Моих ошибок стекла разбитые
сверкают,
В моих грехах душа темнеет и
страдает…
Но ты добром своим мне сердце
согреваешь
И взглядом лишь одним дорогу
освещаешь…
Когда наступит край… Ты будешь ли со
мною?..
Когда уйдет печаль – моя душа с
тобою…
Пролог
Волнение и недовольство яростно
размахивали флагами враждующих государств на поле битвы
неудовлетворенности, а гнев и напряжение выступали в качестве
полководцев, удостоенных чести нести эти знамена… Мда. Скачущий
гнев на гнедом коне – это совершенно нормальная картина, когда речь
заходит о Сергее Минаеве… Золотой и темно-красный буйствовали
вокруг него, выжигая сетчатку глаза до разноцветной пыли… Душный
воздух пропитан винными и мясными парами, дурман, туман, видение,
дымчатое облако… В котором тонули громкие голоса и смех, общение,
расслабленность, веселье, океан, Турция…
Но Сережа и раньше не был любителем
радостно и звонко похохотать: с его вечно насмешливым или хмурым
лицом эта эмоция вообще как-то не очень сочеталась. А сейчас и
подавно было не до смеха… Перед ним огромный, многокилометровый
стол, будто грязно-белая лунная дорожка на морской глади, а там, на
горизонте – недосягаемая, но притягательная, манящая,
соблазнительная… Его Женя. Его мечта.
Ее голубое, как небесный свет, платье
обнимало фигуру, словно бы волны теплого Средиземного моря, ее
губы… Сквозь марево шумов, дыма, духоты… Воздух, кажется тяжелым,
он почти зримо движется вокруг… Ее губы – ярко красные, спелые, как
клубника, они что-то шептали в черные локоны ее собеседницы… Не
шептали, конечно, нет. Женя смеялась и громко рассказывала какую-то
историю улыбчивой, непритязательной брюнетке – менеджеру по
продажам одной московской фирмы, которой тоже посчастливилось
поучаствовать в этом международном форуме, но Сережа уловил в таких
родных фиалковых глазах отражение печали…
Он, между прочим, ужасно злился на
эту девчонку (брюнетку то бишь). Она там же, за горизонтом, вместе
с его Женей, сидит так близко к ней, что ей наверняка ощущается
легкий аромат сирени, а он здесь, на этом чертовом берегу
одиночества, расторможенный, обессиленный, хмурый,
воинствующий…
Как же надоела эта никчемная война!
Кому хорошо от пустого перетягивания канатов из стороны в сторону?
Слишком много тех, кто страдает зря… Женя. Настя…
Тонкие руки, золотое колечко нежно
подмигивает белым огоньком, золотисто-бронзовые волосы манят, манят
его, скручивают ему грудную клетку в адском огне… И чего он,
собственно, тут расселся и сидит, как совушка-сова-большая голова,
таращась на нее немигающим взглядом? Все, пора. Сжал кулаки, еще
секунда – и он все исправит! Все исправит, будь он проклят страшным
оком сто тысяч раз! Он не отпустит ее, он не отдаст ее никогда и
никому…
Густой, пахучий и душный воздух
взметнулся огненным вихрем, когда Сережа стремительно встал и в
своей самой уверенной в себе манере быстрым шагом пошел к ней.
Дымка рассеялась, вокруг словно воцарилась тишина. Перед ним лишь
она…
- Женя. – угу. Приказной, жесткий тон
вернулся… Хе-хе, ну что, Сережа, опять за свое? Только вот
повелевать тут он меньше всего желал, а больше думал о том, как бы
схватить Женьку за локоть и утащить куда-нибудь подальше, с тем
чтобы…
