Никогда и ничего не
просите!
Никогда и ничего, и в особенности
у тех, кто сильнее вас.
Сами предложат и сами все
дадут!
Воланд
Лестница, по которой мы поднимались,
сколько на ней было ступеней, маршей и переходов, затрудняюсь
сказать. Красивые арки и окна; немного прохладно. Но было понятно,
Франциск очень постарался, реконструировав и перестроив
обыкновенную когда-то крепость. Как в принципе и обещал своему
народу, который собирал для него выкуп, вызволяя своего короля из
изматывающего плена в Испании. Именно Франциск начал перестройку
средневековой крепости во дворец, достойный французских
королей.
Кабинет короля: я сейчас и не смогу
уже его описать. По причине сильного волнения не обратила внимание
на обстановку, затерявшуюся в полумраке. Всё внимание на
величественного мужчину, который ожидал моего прихода. Предстоящие
мгновения решали всё. В кабинете был ещё кто-то, в сумраке я и не
определила его личность.
Я видела только Франциска, высокого,
стройного, сильного и красивого. «Лучший король династии Валуа» -
так про него потом скажут потомки. От него зависела сейчас моя
судьба. Улыбка вроде была расположена к общению, но как всё зыбко.
Чего ожидать от сегодняшней аудиенции, я не знала.
Мне предложили сложить свои вещи в
кресло, стоящее возле большого рабочего стола, и король удивлённо
поднял брови, увидев тяжёлый кейс в моих руках. В нём, в каждой
бархатной ячейке, большой или маленькой, лежал уникальный образец
ювелирного искусства.
- Вся коллекция, мадемуазель? –
усмехаясь, спросил правитель.
Я, наклонив голову, поклонилась, так
если бы была мужчиной. Не представляю, как в мужских лосинах делать
реверанс.
- Что ещё не выкуплено Ваше
Величество.
- И кто же сей талантливый
ювелир?
- Вы позволите? – Медленно я сняла
перчатки и молча протянула на обзор, ему свои ручки. Удивлённый, не
побоюсь сказать шокированный взгляд.
- Но это не только моя работа, мои
знания, мои идеи и эскизы, также много труда в данной коллекции
талантливых и увлечённых своим делом ювелиров, сир.
- Снимите маску, мадемуазель, – тон
короля изменился, куда делась улыбка и лёгкая шутка во взгляде. Я
ощутила напряжение во всей его массивной фигуре. Казалось, он даже
думать стал по-другому. И это явно ощущалось, так велика была сила,
исходящая от этого человека.
- Я надеюсь на вашу милость, сир –
шепчу в ответ.
Становлюсь на одно колено и
дрожащими руками развязываю завязки, а затем снимаю маску.
Откидывая назад длинные светлые кудри. Неторопливо подняв лицо,
смотрю в глаза королю.
Он вздрагивает, свечи, что горят за
моей спиной в красивом канделябре, освещают меня мягким светом. По
моим щекам нечаянно покатились слёзы.
Я пыталась, видит бог, быть сильной.
Не люблю слякоть. Но всему есть какой-то предел. Крест в вырезе
моей рубашки служит безмолвным, доказательством для короля, что это
не сон. Что ещё нужно?
- Каталина, дитя – мужчина тихо
подошёл ко мне – поднимитесь, он подал мне руку и раскрыл свои
объятия. Перед ним стоял шестнадцатилетний ребёнок, девушка,
которая противостояла одна всему миру, и он это прекрасно понимал.
Противостояла только потому, что неправильно родилась. В чём тут
был мой грех?
Незаконнорождённый сын этого мудрого
правителя был признан и допущен ко двору, и я уважала его за
это.
- Твой дальний дядюшка позаботится о
тебе, – о боги, как мне нужны были эти слова!
Простые слова участия. Позаботиться
о себе я могла, и сама. Я бросилась к нему, всхлипывая, вытирая
рукой слёзы и нос. Убирая волосы с лица, пока в моей руке не
оказался платочек, рассказывала ему о своих приключениях, и как шла
одна в горах, как убили графа, как нас затопило, как сидела
взаперти в келье столько лет. Сколько я всего перечитала, сколько
своей живописи оставила в монастыре. Как я работала над созданием
своей первой коллекции.
