Вечер. На столе звонит телефон. Я отвлекаюсь от нарезки овощей, вытираю руки об полотенце и принимаю вызов.
– Привет, ты не занят? – спрашивает меня женский голос.
– Привет, нет, – отвечаю я.
– Слушай, звоню попросить тебя… Дедушку сегодня утром забрали на скорой в больницу. Снова желудок. Положили во вторую. Ты бы мог заехать к нему, взять ключи и привезти необходимое с его дома: белье, щетку зубную, мыло?
– Да, могу, конечно. Надеюсь, ничего серьезного?
– Снова боли из-за гастрита. Наверное, обострение. Я звонила в отделение, сейчас ему уже лучше.
– Понял. Когда заехать?
– Можно завтра с пяти до восьми вечера, если ты не занят. В это же время можно будет все будни, если завтра не можешь.
– Я заеду завтра после работы около семи. Не переживай.
– Спасибо. Там если чего-то у него не будет дома, ты докупи, ладно, я тебе потом отдам.
– Да, хорошо. Я посмотрю. Как вы там сами?
– Без новостей. Все как обычно: утром терапия, затем едем на квартиру.
– Себя как чувствуешь?
– Не знаю. Разбита.
– Ты спала сегодня?
– Несколько часов.
– Ась, нельзя так издеваться над собой. Оттого, что ты не спишь нормально, ничего не изменится.
– Я знаю, Влад. Я пыталась, но не смогла уснуть раньше четырех. Выпила валерьянку.
– Слушай, Ась, это не шутки. В последнее время ты слишком часто не спишь ночью. Я понимаю, ты переживаешь, но нужно подумать и о себе… Может, следует сходить к врачу, чтобы он выписал тебе нормальное снотворное? Я просто волнуюсь за тебя.
– Хорошо. Да, ты прав. Нужно сходить.
– Знаю, что я говорил тебе уже это тысячу раз, но знай – все наладится. Нужно немного потерпеть.
– Я знаю, Влад.
Пауза.
– Я уже сказала дедушке, что попрошу тебя зайти к нему, сейчас еще раз позвоню, скажу, что ты будешь завтра.
– Хорошо.
– Тогда созвонимся еще позже.
– Да.
– Пока. Обнимаю.
– Обнимаю.
Смеркает. Широкие коридоры-лабиринты, белые двери, бледный кафельный пол. Оказываюсь на четвертом этаже в гастроэнтерологическом отделении, где медсестра, низенькая шатенка с волнистыми волосами, проводит меня в палату. Он, семидесятипятилетний, лежит на одной из коек в углу палаты у окна, отбросив одеяло к стенке: седой, с небольшой щетиной, в прямоугольных очках из тонкой бежевой оправы, спущенных почти что на край носа, в руках – какой-то журнальчик. В палате еще три койки – одна пустая, а другие заняты пожилой женщиной и молодым мужчиной. Пахнет бинтами, пропитанными йодом.
– Дмитрий Львович, здравствуйте, – приветствую его я, подойдя к кровати. – Это я, Влад.
Он посмотрел на меня своими увеличенными из-за очков глазами, опустил журнал на грудь и радостно сказал:
– Ах, Влад, привет, привет, дорогой, – он протянул мне руку, и мы поздоровались. – Ася предупредила меня, что ты зайдешь. – Он снял обеими руками очки, сложил их и положил на тумбочку рядом с кроватью. – Ну, в последний раз я видел тебя, получается, года четыре назад, когда ты только приехал с Асей к нам в город?
– Получается так. Не узнали бы?
– Да чего уж там, нет… Изменился ты сильно, вымахал в целого мужчину. В голове, конечно, твои очертания у меня остались, но совсем смутные.
– Ну ничего, сейчас обновите меня в памяти. Принес вам гостинцы, кстати, – я приподнял белый пакет в своей левой руке, – только то, что вам разрешено. Ничего лишнего. – Я поставил пакет на подоконник рядом с его кроватью.
– Да куда такой большой…
– Ничего, все пригодится. Здесь не только еда, но и так, по мелочи: мыло, зубная щетка, шампунь.
– Ну с таким набором мне тут хоть жить оставайся. Спасибо.
