— Глеб Викторович? — за мной резвой походкой
по длинному коридору спешила секретарша. При каждом шаге ее грудь пружинила и
подскакивала, норовя выпрыгнуть из блузки.
Я открыл дверь своего кабинета, пропустив ее
внутрь. Юля улыбнулась мне, провела ладонью по моей заднице и юркнула
внутрь.
— Та-ак... Что это было?
— Вы обдумали мое предложение?
— Это какое? — я решил закосить под дурачка,
вдруг отвяжется.
— Повышение, — отчеканила она, глядя в мои
глаза и усаживаясь на стол.
— Юля, а вот это кресло что, для слабаков?
— Глеб Викторович...
Я обошел стол, поражаясь ее бесцеремонности, и
сел в свое кресло. Юля развернулась, примостив свою пятую точку на самом краю
моего и без того скромного рабочего места. Такому немаленькому парню типа меня
здесь всегда было тесно.
Знойная брюнетка, очки в черной оправе, грудь
между тройкой и четверочкой, и стройные длинные ноги… Она могла надеть любой из
своих деловых костюмов, но сегодня она предпочла втиснуть попу в узкую юбку до
колен и завершила свой образ порно-училки туфлями на высоченной шпильке — не
секретарь, а секс-бомба.
— Я способная, — заявила она. — И не глупая. У
меня два диплома и аспирантура. Только закончила, между прочим.
— Предлагаешь это дело отметить?
Я включил моноблок, достал папку с
документами, которые всучил мне еще на прошлой неделе Степа. Юрист что-то
подшаманил в договорах на закупку сырья и сказал, что новые пункты позволят
сократить и время, и деньги.
— Вообще... — с придыханием произнесла Юля. —
Я бы хотела поговорить о повышении. Но… — облизнулась она. — Если мы пойдем
таким путем, я не против.
Вот настырная!
— Слушай, Юль, — я откинулся на спинку кресла
и сцепил руки на затылке, чтобы всем своим видом показать, как она меня
задолбала. — Я уже говорил тебе: хочешь спать со мной — увольняйся, а хочешь
повышения — трудись лучше.
— Бла-бла… и меня обязательно заметят, — она
надула губы и чуть придвинула попу, чтобы быть ко мне еще ближе. — Знаю-знаю.
Все это я уже слышала от тебя.
— Ну, а что тогда ведешь себя как девочка
малолетняя? Тут или работа, или потрахушки. Выбирай.
— Глеб...
Она поддела мой галстук и провела по нему
пальцами, вытягивая тот из-под пиджака. Хватаясь за самый кончик, будто это мой
поводок, она посмотрела на меня суровым взглядом. Таким, словно сижу я у нее
тут весь такой-растакой песик, непослушный и сделавший лужу прямо у ее ног, а
она — моя грозная рассерженная хозяйка.
— Викторович, — я выдернул галстук и вернул
его на свое место.
— Викторович, — снова
провела кончиком языка по красным губам.
— Назначь меня своим замом. Я здесь все знаю. Тебе же лучше, не
придется приезжать сюда. Я же вижу, — она спрыгнула со стола и нависла надо
мной, расставив руки на подлокотники моего кресла, а колено примостив возле
паха, — тебе в тягость эта фирма. Ты не хочешь ей заниматься. Я буду твоей
помощницей, и ты не пожалеешь об этом. Повысь меня.
— Что же, я тебя поздравляю! — я расплылся в
ехидной улыбке, и глазки Юли заблестели. — Ты уже на своем месте. Секретарша —
это и есть помощница!
Для убедительности своих слов я поднял большой
палец вверх. Но Юля тут же сменила милость на гнев и принялась яростно расстегивать
мои брюки.
— Воу, воу, полегче, куколка, — я перехватил
ее запястья и шепнул на ушко. — Хочешь меня?
— Очень, — выдохнула она, постанывая от
предвкушения.
— Тогда пиши на увольнение!
Дверь в кабинет отворилась до того, как Юля
успела высказать свое возмущение или перейти к плану-захвату моего достоинства.
Бесцеремонно в нашу «идиллию» босса и
подчиненной вторглась высокая стройная фифочка в синем облегающем платье. Она
вошла, не обращая на нас никакого внимания. Хотя, будь я на месте любого, кто
увидел бы эту картину, у меня были бы вопросы: какого хера пятая точка
секретарши, оттопырившись, встречает вошедшего, и с чего это ее колено греет
яйца своего босса?
