Глава 1
Следы краски на холоде смерти.
Арлетта Ван дер Вельде стояла перед мольбертом, кисть замерла в воздухе. На холсте бушевала буря из ультрамарина и охры – отражение сумятицы в её душе. Весть о Грегоре пришла как удар кирпичом по витрине галереи. Грегор Морли. Её меценат, первый, кто поверил в её дерзкие абстракции, друг, чей смех заполнял тишину мастерской после вернисажей. Убит. В собственном доме. И она… она была там.
Воспоминание накатило волной тошноты: роскошный кабинет Грегора, запах старых книг и дорогого коньяка, внезапный хруст стекла из гостиной, её собственный испуганный крик, мелькнувшая в дверном проеме чужеродная тень, и потом… тишина. Ужасающая, густая тишина. Она не видела лица, только тёмный силуэт и запах – резкий, химический, чужой.
Теперь ей предстояло пойти туда, где холод смерти был не метафорой, а повседневной реальностью. В морг.
* * *
Доктор Сайлас Торн затянул стяжки на новом белом халате, его движения были точны, экономичны, отработаны годами. Вентиляция гудела, пытаясь заглушить вездесущий запах формалина и чего-то более тяжелого, невыразимого. На столе перед ним лежало тело Грегора Морли. Коллега по редким партиям в покер, человек, чья неугомонная жизнерадостность казалась Сайласу почти неприличной в их мире. Теперь – просто работа. Протокол, разрезы, поиск причин. Очередная трагедия в бесконечной череде.
– Свидетельница прибыла, доктор Торн, – голос ассистентки прозвучал из динамика. – Арлетта Ван дер Вельде. Художница.
Сайлас кивнул, не отрывая взгляда от инструментов. «Художница». Это слово для него значило не больше, чем «бухгалтер» или «водитель». Люди, живущие в выдуманных мирах, пока он копошился в реальности, холодной и безжалостной. Он слышал это имя – Арлетта. Её картины висели в доме Грегора. Кричащие пятна цвета, бессмысленные формы. Как это могло кого-то трогать? Искусство не воскресит мёртвых. Не зашьет раны. Не поймает убийцу.
Он вышел в приёмную. Контраст был резким: стерильная белизна стен, флуоресцентный свет, режущий глаза, и она. Она была всплеском цвета на этом монохромном холсте. Светлые, растрёпанные волосы обрамляли бледное лицо с огромными, полными невыплаканных слёз глазами. Ярко-синий платок, небрежно наброшенный на плечи, казался криком в этой тишине. Она сидела, сгорбившись, кусая губу, пальцы нервно перебирали бахрому платка. От нее исходил слабый, но отчетливый запах скипидара и масляной краски – запах ее мира, навязчивый и чуждый здесь.
– Мисс Ван дер Вельде? – голос Сайласа был ровным, профессионально-бесстрастным. – Доктор Торн. Я веду это дело. Вам нужно опознать тело и дать показания.
Она вздрогнула, подняла на него глаза. В них читался ужас, растерянность и что-то еще… глубокая, звенящая боль. Сайлас внутренне напрягся. Эмоции. Они всегда мешали. Затуманивали факты.
– Я… я не хочу туда идти, – прошептала она, голос сорвался. – Я уже видела его… там… в кабинете… после…
– Процедура необходима, – отрезал Сайлас, открывая дверь в предсекционную. Холодный воздух ударил в лицо. – Чем точнее формальности, тем быстрее мы найдем того, кто это сделал.
Он повел её по коридору. Она шла, едва переставляя ноги, взгляд прилип к стерильному полу. Когда они вошли в помещение, где на металлическом столе под ярким светом лежало тело, покрытое простыней до груди, Арлетта вскрикнула, коротко и глухо, зажав рот ладонью. Слёзы хлынули ручьём.
– Да, это… это Грегор, – выдавила она, отворачиваясь. – О Боже, Грегор…
Сайлас наблюдал. Истерика. Ожидаемо. Он сделал пометку в блокноте. Ему нужны были факты, а не слёзы.
– Вы сказали, были в доме, когда это произошло? Что именно Вы видели? Слышали?
Арлетта пыталась взять себя в руки, вытирая лицо рукавом, оставляя размазанные следы туши. Её рассказ был обрывистым, эмоциональным: она пришла обсудить новую выставку, Грегор был в кабинете, она пошла в гостиную налить себе воды… хруст разбитого стекла… тень… крик… тишина… её собственный страх, заставивший спрятаться за диваном… потом она нашла его.
