Ястреб есть ястреб – птица-мясник, убийца, рожденный убивать всюду и всех, кто движется.
Джеймс Клавел. Сегун
По проселочной дороге, вившейся между неказистыми дачными домиками старой застройки, бежал полуобнаженный человек. Его череп блестел от пота, зубы выбивали сумасшедшую чечетку. В клубах придорожной пыли, поднятой босыми пятками, беглец казался призраком, заблудившимся среди садов и грядок. Мужчина кричал, обращаясь то ли к преследователям, то ли к трусливым обитателям дачного поселка.
Но громилы в джипе не знали жалости. Блестящий никелированными дугами радиатор машины угрожающе надвигался на покрытого потом и серой грязью беглеца.
В будний день народу на дачах почти не было. Несколько стариков копошились на своих делянках, закладывая фундамент будущего урожая. Согнув спины, они не отрывали глаз от взрыхленной земли. Истошные вопли не отвлекали дачников от работы. Точнее, они делали вид, что ничего необычного не происходит и мчащийся почти голышом мужчина – зрелище такое же привычное для этих мест, как для нудистских пляжей где-нибудь в Испании.
Изредка какой-нибудь чрезмерно любопытный старичок поднимал глаза, провожая взглядом странного незнакомца, и тут же склонял голову к земле. Любопытство могло дорого стоить. Трое верзил в запыленном темно-синем джипе эскортировали беглеца, оглашая окрестности отборной матерщиной и жуткими ругательствами. Чрезмерно любопытным пенсионерам тоже доставались солидные порции проклятий и угроз, вылетавших из открытых окон машины. В проеме с опущенным стеклом возникала распаренная, похожая на сварившуюся свеклу рожа и по-звериному рычала на зазевавшегося старика:
– …Ну, че вылупился, козел! Не в цирке! Копошись в своем навозе, землеройка долбаная, и не зыркай гляделками! Выковыряю!
Троица оглушительно заржала и продолжала преследовать полуобнаженного беглеца. Силы мужчины были на исходе. Он часто спотыкался, падал лицом в придорожную сизую пыль и тяжело поднимался, цепляясь руками за хлипкие заборы у старых, обветшалых дач. Несчастный походил на затравленного охотниками зверя. Он дико озирался, складывал в молитвенном жесте руки, прикладывая их к груди, и что-то невнятно бормотал. Но вновь пронзительным воплем звучал автомобильный сигнал. Зловещим огнем вспыхивали фары. Несчастный втягивал голову в плечи, вскрикивал тонким захлебывающимся фальцетом, и гонка продолжалась.
Судя по маневрам джипа, преследователи целенаправленно оттесняли жертву за окраину поселка, подальше от людских глаз. Сразу за последними домиками грунтовая дорога шла под уклон, спускаясь к берегу узкой речки. Увидевший голубую ленту воды предводитель преследователей, мордастый здоровяк с родимым пятном на правой щеке, весело гоготнул, обращаясь к компаньонам:
– Хорош мудака гонять! Еще загнется раньше времени!
– Тогда и нам Ястреб башку снесет! – меланхолично перемалывая бульдожьими челюстями комок жевательной резинки, вставил громила, сидевший за рулем.
– Точняк! Ястребу мертвец не нужен! За дохлого штатовца он нам бошки пооткручивает конкретно! – авторитетно подтвердил слова приятеля бритоголовый детина, развалившийся на заднем сиденье джипа.
Главарю с багровым пятном в полщеки разговорчивость подчиненных не понравилась. Он насупился и резко оборвал рассуждения приятелей:
– Завязывайте базар! Загоняем козла на пляж и метелим по полной программе! – Выдержав секундную паузу, главарь раздраженно добавил – И не надо мне по сто раз напоминать инструкции Ястреба! Не пацан отмороженный и склерозом не болею! Советчики, блин, нашлись!
Водитель в ответ на упреки шефа скептически хмыкнул и добавил газа. Машина двигалась, что называется, впритирку к беглецу. Всего лишь несколько десятков сантиметров отделяли измазанного грязью беглеца от сверкающего никелем бампера «Исудзу-Труппера». Это крохотное расстояние заставляло мужчину бежать, не озираясь и не взывая о помощи. А пассажиры джипа продолжали непринужденный разговор, словно их машина ехала по пустынной скоростной трассе и бегущий человек был всего лишь миражем.
