Вероника
— Вероника! Ты что, спишь?
Я испуганно встрепенулась и вскочила
на ноги.
— Сплю, — потерла отмятую щеку и
торопливо сгребла бумаги в стопку.
— Иди домой, уже семь.
— Мне надо отдать документы нашему
генеральному, — я с трудом удержалась, чтобы не зевнуть.
— Завтра отдашь.
— Я обещала сегодня. Не могу
подвести.
— Глупая. Ты даже не в штате. Просто
стажер. Никто с тебя шкуру не спустит, если что-то не сделаешь, —
отмахнулась Юлия Николаевна, мой куратор по стажировке, — если что,
я подстрахую.
— Не надо. Я сама. Спасибо, — я
сдержано улыбнулась и, прихватив документы, пошла к дверям.
— Как знаешь, — фыркнула Кузьмина, —
сама так сама.
От постоянной беготни на каблуках у
меня ныли ноги, а от сиденья перед экраном компьютера слезились
глаза. Я чувствовала себя усталой, разбитой, но вместе с тем на
удивление счастливой. Мне нравилась эта работа, и я с радостью бы
осталась здесь после стажировки, но для этого надо показать себя,
проявить настойчивость, упорство.
Я была готова.
Ровно до того момента, как двери
лифта распахнулись, и я оказалась лицом к лицу с НИМ.
Высокий мужчина, затянутый в деловой
костюм стального цвета. Широкие плечи, уверенная осанка. Взгляд, от
которого внутри все сначала оборвалось, а потом расплавилось. Я не
могла заставить себя войти в лифт. Замерла на пороге, прижимая к
себе папку и, совершенно забыв о том, что надо дышать.
Мужчина вопросительно повел бровью и
спросил:
— Так и будете стоять?
Низкий баритон. Спокойный,
уверенный, с легкой хрипотцой на заднем фоне, от которой мурашки по
животу побежали, отзываясь странным томлением в груди.
Я хотела отказаться, сказать, что не
поеду, но язык примерз к небу. Глаза у него были янтарные, светлые,
с темной каемкой. Нереальные. Не оторваться. Я просто смотрела,
просто тонула в них, даже не пытаясь сопротивляться.
Двери начали закрываться, но он
резким движением руки остановил их:
— Ну так что?
Ноги сами понесли меня вперед, к
нему, но едва оказалась рядом, как захлестнула паника. Желание
убежать, спрятаться, потому что рядом с ним было странно,
неспокойно. Рядом с ним было иначе. Будто я вся превратилась в один
сгусток нервов, жадно ловящих каждое движение.
Я встала в самый угол,
стараясь отодвинуться как можно дальше от этого человека. При этом
сердце билось так, что он наверняка услышал его надрывный
грохот.
Я чувствовала терпкий аромат его
одеколона: табачные нотки, кедр, что-то цитрусовое. И почему-то в
голове сразу картинка того, как, наверное, приятно уткнуться ему в
шею и вдыхать этот запах полной грудью.
О, Боже! О чем я думаю?! Какое мне
дело до его шеи?
Отступила еще дальше, буквально
вжимаясь в угол, и задержала дыхание.
Он стоял как ни в чем не бывало,
одну руку заправив в карман брюк, и наблюдал за тем, как на табло
сменялись номера этажей.
Я старалась не смотреть на него, но
то и дело украдкой бросала быстрый взгляд на точеный профиль. Резко
очерченный скулы, прямой нос, упрямый гладко выбритый подбородок.
Не слащавый красавец. Мужчина. Молодой, но чертовски уверенный в
себе, со стержнем внутри, с такой энергетикой, что била наотмашь,
лишая силы воли.
— Прошу, — когда лифт остановился и
двери распахнулись, он вежливо пропустил меня вперед.
Я, как синичка, выскочила в коридор
и со всех ног припустила в сторону нужного кабинета, умоляя себя не
спотыкаться, не ронять бумаги, а главное не оборачиваться! А самое
жуткое, что я чувствовала чужой взгляд, упирающийся мне в
спину.
Мужчина абсолютно бесшумно шел
следом за мной. Я не слышала шагов, но каждой клеточкой чувствовала
его присутствие, словно жертва, за которой крался хищник.
Я влетела внутрь приемной
генерального и, не обнаружив на положенном месте секретарши, почти
бегом бросилась к дверям с позолоченной табличкой. После
отрывистого стука и разрешения войти, я торопливо переступила через
порог, поптыалась прикрыть за собой дверь, но не смогла.
