От удивления я приоткрыла рот.
В нескольких шагах от меня прямо на
земле лежал человек – мужчина.
Он не двигался. Но самым странным и
страшным было то, что из груди мужчины торчала стрела. Самая
настоящая!
Она глубоко вонзилась в грудь, и
вокруг уже расползалось багровое пятно. Оно с каждой секундой
становилось все больше. Незнакомцу явно грозила серьезная
кровопотеря или даже что похуже.
Нужно было позвать на помощь. Сама я
не большой профессионал по оказанию первой помощи раненым.
Я нервно завертела головой,
осматриваясь.
Местность была незнакомая. Солнце
клонилось к земле, но при этом продолжало нещадно опалять все
своими лучами. Облака на западе приобрели багрово-красный оттенок,
что обещало на завтра ветреную погоду. Хотя, куда еще ветренее?
Сухие сильные порывы то и дело ударяли в лицо, отбрасывая назад
непослушные пряди и заставляя глаза часто моргать.
Я находилась посреди чистого
поля!
«Как же я переместилась сюда из
родного, пусть и малоизвестного, но городка?» – подняла руку и
приложила пальцы козырьком ко лбу. Смотреть стало легче.
Высокая трава пожухлого
желто-коричневого цвета стелилась по земле, изредка перемежаясь
невысоким кустарником. Незаметные для неопытного глаза птицы
щебетали свою песню, перекликаясь с жужжанием насекомых. И где
только они могли прятаться в этой скудной на растительность
местности?
Я стояла посреди совершенно ровной
местности. Пустошь просматривалась от одного края горизонта до
другого. Не было ни одного холмика или деревца, заслонявшего обзор.
Везде, куда только мог добраться мой взгляд, высыхающая трава и
бедный на листву кустарник.
Температура явно была выше той,
которую я бы назвала комфортной. От палящего солнца спасала ткань
моей рубахи, свободными складками спадавшей с плеч. Повинуясь
порывам непредсказуемого ветра, она развивалась то в одну, то в
другую сторону, плотно оборачивала тело или обвисала балахоном в те
редкие мгновения, когда ветер замирал, готовясь с новой силой
бросить на меня.
Я тяжело вздохнула. Земля под ногами
тоже была сильно разогрета. Тонкая подошва легких кожаных мокасин
едва ослабляла исходивший от нее жар. Плотные обтягивающие брюки
были без сомнения удобными, но явно предназначались не для такой
жаркой местности.
Проще говоря, мне было жарко, очень
жарко. Но в данный момент не это беспокоило меня больше всего.
Нужно было позаботиться о раненом, что лежал в траве. Вот только
помощи просить было негде. Ни одного населенного пункта в пределах
видимости не было.
Но что-то делать было нужно. Бедняге
наверняка несладко. Вот только подходить к нему мне было боязно. Я
тщательно присмотрелась к пострадавшему.
Мужчина, насколько я могла судить,
одет так же необычно, как и я. Обтягивающие брюки, белая свободная
рубашка. Рядом с ним на земле лежал большой деревянный лук. И
что-то мне подсказывало, что это была не бутафория, а смертельно
опасное оружие.
Я тихонько ойкнула.
Он открыл глаза и посмотрел на
меня.
Это был удивительный, глубокий и
всепоглощающий взгляд. А вместо зрачков – язычки ярко красного
пламени. Они горели, пылали, кружились, завораживали, но очень
быстро тускнели и замедляли свой танец.
«Если глаза – это зеркало души, то,
что за душа у этого человека?» – пришла странная мысль.
Незнакомец попытался что-то сказать.
Его губы шевельнулись несколько раз. Но все было тщетно. Ветер
относил слова в сторону, и нельзя было услышать ни звука. Это
отняло у него последние силы. Огненные глаза закрылись, и его
голова упала на траву. Только ветер продолжал трепать длинные
белоснежные пряди волос.
Страх за чужую жизнь перевесил
панику, и я хотела броситься к нему. Но тут заметила кое-что в
руках, что заставило меня остолбенеть.
