Дельфины всегда подталкивают утопающих к берегу, об этом мы знаем ещё со времён Эзопа. Об этом свидетельствуют и все, кого в море спасли дельфины. Но значит ли это, что дельфины действительно всегда помогают попавшим в беду людям? Или мы просто не можем узнать истории тех, кого дельфины толкали от берега? Фактически приведённый пример с дельфинами напоминает всем известную шутку: «Все сто процентов населения нашей планеты имеют выход в Интернет, об этом красноречиво свидетельствуют результаты опроса на сайте компании Google».
Теперь, отвлекшись от дельфинов и Интернета, посмотрим на существующие фантастические романы. Точнее, даже не на сами романы, а на их главных героев, особенно на «попаданцев» в чужие миры и выживших во всевозможных апокалипсисах. Типичный главный герой-мужчина обязательно мускулист, словно Конан-Варвар. Женщина же непременно имеет божественно привлекательные лицо и фигуру, при виде которых не может устоять ни один нормальный мужчина. И те, и другие умеют стрелять с двух рук, разбираются во всех видах современного оружия, а со средневековым стрелковым или холодным ходят даже на прогулку с собакой или на пикник с коллегами по работе.
В комплекте ко всему вышеперечисленному у героя обязательно третий (как минимум) дан к чёрному поясу в каком-либо единоборстве, почти всегда научная степень (от доктора наук и выше) и обязательно есть близкий знакомый, который прекрасно разбирается именно в том, что будет нужно дальше по сюжету – от знания давно вымершего языка до устройства термоядерного реактора. И если у героя вдруг нет чего-то из вышеперечисленного, то он непременно компенсирует этот недостаток опытом участия во всех горячих точках современности, обилием денег или знакомством с самыми крутыми боссами криминального мира.
Много вы знаете своих знакомых, обладающих хотя бы половиной из вышеописанных черт? Едва ли. Неужели герой фантастического романа не может существовать без всего груза непонятно где, непонятно когда и непонятно ради каких целей выученных навыков убийства себе подобных и выживания в экстремальных условиях? Неужели он не может быть обычным человеком – скажем, скучным менеджером-консультантом в крупном магазине или заурядным программистом (вовсе не сверхгениальным)?
Да, потребуются определённые условия, чтобы наш персонаж перестал быть никому не интересной дрожащей забитой серой тварью, а стал в глазах хоть кого-то настоящим героем. Во-первых, нужны более слабые, чтобы наш персонаж почувствовал необходимость стать их лидером и защищать их в условиях, когда все более «геройские» герои находятся непонятно где или вдруг погибли. Во-вторых, нашему персонажу нужно обязательно оставаться человеком в условиях царящего вокруг хаоса, не поддаваясь искушениям беззакония. Иначе это будет вовсе не герой, а мелкий деспот, паразитирующий на слабых и беззащитных. Едва ли подобный тип будет интересен читателю, да и у автора он будет вызывать лишь омерзение и брезгливость.
Стартовые условия определены: нормальный человек со своими возможными слабостями и недостатками, однако в критических условиях готовый собраться и взять на себя ответственность за жизни более слабых. Итак, начнём!
Традиционная памятка от автора: все персонажи произведения полностью вымышлены и не имеют под собой никаких реальных прототипов, все описанные в сюжете места автор видел лишь на карте и никогда в реальности не посещал. А потому любые возможные совпадения совершенно случайны, и автор не несёт за них никакой ответственности.
Виктор лежал на горячем асфальте, прижавшись щекой к колесу пылающей маршрутки. Сильно воняло горелой резиной. Но мерзкий запах и идущий сверху жар проблемой не являлись, к этому молодой человек уже почти привык. Хуже было то, что расплавленный пластик откуда-то сверху изредка капал прямо на спину, заставляя морщиться от боли. Виктор с досадой подумал, что его новенький пиджак, похоже, совсем прогорел на спине. Ещё немного, и тонкая белая рубашка тоже прогорит, и горячая пластмасса будет капать прямо на живую кожу. Терпеть с каждой минутой становилось всё труднее. Но шевелиться было нельзя – прямо над дорогой висела смерть.
