– Что такое сон… Что такое сон… – едва слышно повторялся вопрос.
– Сон… Хм… – тень упала на лицо, а сквозь тьму блеснули два янтарных камня. – Сон – это переход бессознательного состояния в сознательные пространства; бывает, что состояние есть, а сна нет.
– А почему… – голос провалился в бессознательное состояние, как и говорил инкогнито в тени.
Заметка от спящего
Сон может быть прекрасным приключением, главными героями которого становимся мы. Дивные виды распахнутся перед спящим взором, яркие цвета наполнят картину, а особо удачливым раскроются и ароматы. Доводилось мне во сне ощущать вкус еды, бывало это и редкостной дрянью, а не вкусом, а бывало и целой симфонией, играющей на языке… А вы когда-нибудь во сне читали? И это тоже доводилось мне делать, раза два, наверное. Случалось, разговаривала во сне с непонятным типом, сочиняя с ним мудрые изречения; одно звучало так: «Если будущее не становится явным, то это будущее – освещение прошлого».
Когда я проснулась, как князь, с большими помыслами вставший с престола, то еле открыла глаза. С сонного рта текла струйка слюны, позор даме, если челядь мельком видела. Вытирая конфуз плечом, я старалась как можно быстрее нащупать бумагу и перо, дабы не забыть высокое высказывание. Это было целым умозаключением! Онемевшие руки по ощущениям были как те две лозы винограда, окутывавшие окна нашей галереи; еле совладав с ними, я дотянулась и до чернил, отобразив все слово в слово торопливым почерком, и с чистой совестью рухнула поленом досыпать «недоспанное». Часа через полтора горничная пожаловала будить. Нарядившись, я с нетерпением открыла заметку, и тотчас меня настигло разочарование. Не сразу дошло, что это выражение немного похоже на утопию: каждое поколение гонится за чем-то, и позже мы даем этому поколению название, описывающее несбыточные стремления. Поэтому неявное будущее становится освещением прошлого.
Однажды во сне мне явился художник и учил изображать бабочек. Главное, после пробуждения сразу записать, зарисовать сонную находку, чтобы не забыть. Так я и сделала. С тех пор, а прошло уже шесть лет, я рисую бабочек показанным образом.
Сон может быть уроком, путешествием, страхом, мерзкой картиной, чудом… Самое неприятное осознать, что сон плохой, когда он уже снится.
ГЛАВА I. ЧАЙ С БАРБАРИСОМ
Вьется вверх,
Крутится струйкой,
Запах барбариса жажду раздразнит.
Сон 1
Голова легкая, водная полоска еле касается губ, ничего не слышно: ни шелеста травы, ни ночных сверчков, никого. Глаза еще закрыты, но я уверена, что это ночь, даже полночь; некое светило разливает яркое холодное свечение в бархатной тьме. Не хочется открывать веки, но я уверена, что это хороший сон, и он стоит того, чтобы быть обнаруженным.
Лунная дорожка на поверхности воды явилась взору первой, за ней и сама луна, почему-то большая, больше, чем обычно, то ли она ближе к Земле стала, что видны голубые линии кратеров. Звезд нет, луна одна, будто она единственная достойна этой небесной эстрады.
Пальцы ног касаются дна. Шаг. Под ступнями прыгают овальные камни, размером с карманные часы, а между ними… а между ними… ай, ладно, сейчас глянем… А между этими белыми камнями ютятся золотые бусинки и острые красные рубины. Красиво, но ступать немного больно. Кристально чистая вода, ясная как зеркало, и не поймешь, что она есть в этой глубокой речке, речке без течения. По краям торчат кончики лохматой травы, насыщенно темно-зеленой травы. Река идет вдаль, она тянется прямо до горизонта и соприкасается с небом. А по обе стороны – ровный контур дубового леса. Но и там громкая тишина, настолько громкая, что режет слух.
Больше стоять столбом мне не хочется. Как и любого человека, мой разум не покидают камушки, возможно, драгоценные. Те, что круглые золотые бусины, и те, кристаллики рубина. Не то чтобы я хочу разграбить дно реки, просто хочется взять в руки, рассмотреть то, что, быть может, еще никто не видел.
