Меня будят крики и шум внизу. Я успеваю только накинуть на себя длинный шелковый халат поверх коротенькой пижамы, и тут же бегу на первый этаж дома, даже толком не запахиваю его. При виде меня на лестнице несколько рослых мужиков бандитской наружности прекращают громить дом.
- Доброе утро, цыпа. Чего гостей не встречаешь? – скалится один из них.
- Невежливо как-то, - поддакивает ему второй, - чаю бы налила хотя бы.
- Да какой чай, Саня, смотри, какая девка. С такой бы в койку на пару суток.
Меня передергивает от того, каким сальным взглядом бугаи окидывают мою фигуру, и я стараюсь закутаться в тонкую ткань как можно лучше, словно она может спасти от них.
- Да конечно. Зверь тебе башку снесет, - ухмыляется его подельник.
Меня будто молнией пронзает! Зверь. Теперь ясно, что здесь происходит. Я стискиваю кулаки и бросаюсь по лестнице вниз, игнорируя незваных гостей. Те свистят вслед и улюлюкают, отпускают шуточки о том, что стоило мне услышать кличку их хозяина, как я тут же побежала ему навстречу.
Но это не так. Далеко не так. В последнее время Камиль Леднёв слишком зачастил в наш дом. Мужчина, от которого у меня кровь стынет в жилах настолько, что сейчас я замираю в дверях отцовского кабинета, лишь его увидев. Он будто хищник. Только я вхожу, как Камиль весь подбирается, впивается в меня каким-то голодным взглядом. Словно стоит мне дернуться или немного пошевелиться, как он сорвется с места, вцепится в меня и разорвет на мелкие кусочки, жадно рыча.
С трудом справившись с внутренним трепетом, я разрываю зрительный контакт и перевожу взгляд на отца. Он выглядит ужасно. Побледневший, с выступившей на лбу испариной. Я тут же бросаюсь к нему, боясь, что ему станет плохо.
- Папа! Папа, что происходит?!
- А вот и наша принцесса пожаловала, - расслабленно, с насмешкой тянет Камиль.
Я зыркаю на него недобрым взглядом, но ничего не отвечаю. Пока что мне совсем не до него.
- Папа, все хорошо? – присев рядом с креслом, я с беспокойством заглядываю в глаза отца.
- С твоим папочкой все в порядке, - продолжает иронизировать Леднёв и мне все больше хочется вцепиться в него или расцарапать лицо ногтями. Хотя бы. Но вряд ли, конечно, мне вообще удастся провернуть что-то подобное.
Даже если не брать в расчет кучу странных людей в гостиной, вооруженных до зубов, я ниже Камиля на голову и вешу, наверное, килограммов на тридцать меньше. Зверь огромная махина, которая буквально состоит из мышц, которые даже на вид кажутся стальными. Он просто схватит меня за шиворот, как паршивого котенка, и швырнет куда-нибудь в угол, чтобы под ногами не мешалась. Поэтому все, что я могу сделать – просто бессильно огрызаться.
- Я не с тобой разговариваю!
- О, а вот это грубо… очень грубо. Малышка, папа не учил тебя вежливо разговаривать со взрослыми дядями? Не говорил, что за слишком дерзкий язык тебя могут и наказать? – склонив голову набок, ухмыляется Камиль, буквально упиваясь происходящим. Как будто то, что я огрызаюсь, его больше раззадоривает и забавляет.
- Папа, что происходит? – теряя терпение от скабрезных шуточек, требую я ответ, - Что он тут делает?? Ты же сказал, что все в порядке и он больше не придет!
Это правда, отец обещал. Обещал, что завязал играть, что расплатился с долгами, распродав имущество. В последние полгода все эти кредиторы и коллекторы, выглядящие как форменные бандиты, приходили к нам домой так часто, что и не сосчитать. И каждый раз угрожали, громили мебель, доводили папу практически до сердечного приступа. Я долго уговаривала его продать квартиру и две машины – последнее, что у нас оставалось от былой роскоши. И он согласился, это даже помогло на какое-то время: люди бандитской наружности перестали приходить сюда, как к себе домой. Я даже вздохнула спокойно, но…
