Запретная для Севера

Липкие капли крови стекают по моим рукам, и я судорожно пытаюсь от них оттереться.

Не выходит.

Они словно въедаются под кожу, а в голове воспроизводится картинка того, что сейчас произошло.

Перевожу взгляд на своего отца и понимаю, что теперь все будет иначе.

— Заберите ее и отвезите к мужу! — отдает не приказ… подписывает мне смертный приговор.

— Нет, отец! Пожалуйста, только не он! — кричу, вырываясь из железной хватки его охранников.

Смешная. Разве я могу тягаться с горой, будучи маленькой мошкой. Серой, бледной, не имеющей ни на что прав.

Меня в два счета скручивают и довольно грубо запихивают в авто.

Сердце колотится как бешеное. Ладони потеют от пугающей неизвестности, смешиваясь с кровью и раздражая рецепторы. Хочется заплакать, но я не доставлю ему такого удовольствия.

Страх железными оковами стискивает горло и давит, перекрывая доступ к кислороду.

Открываю рот, чтобы вдохнуть, но нарастающая паника не позволяет.

Когда автомобиль останавливается, а потом проезжает через огромные массивные ворота, я забываю, что дышать вообще нужно.

Мне страшно его увидеть. Мне дико находиться с ним рядом.

Двери открываются, и меня вытягивают наружу. Ледяной воздух приятно холодит кожу, остужая моё разгоряченное тело.

Я делаю маленькие прерывистые шаги по мраморной плитке, которой облицована территория при входе.

— Босс сказал провести ее на второй этаж в спальню, — слышу краем уха и машинально кидаюсь назад, но ловкие массивные руки перехватывают меня за талию и тянут к лестнице.

— Пусти! Урод! — бью охранника по спине, но это равносильно легкому дуновению ветерка около столетнего дуба. Нанести весомый урон просто невозможно. Лишь себя колечу: ладони горят, а ноги ломит от необдуманных ударов.

Открыв дверь в нужную комнату, охранник ставит меня на паркет, а сам выходит.

Кидаюсь к двери, но она предсказуемо заперта.

— Проклятье! — дергаю платье, припрыгнув от истерики на месте.

Руками сжимаю голову, чтобы унять ноющую боль, но она не проходит. В голове рой болезненных воспоминаний сегодняшнего дня и страх перед встречей с мужем.

— Господи! — складываю ладони на груди в молитвенном жесте. — Помоги мне, умоляю тебя!

Не успеваю закончить. Вздрагиваю и моментально отскакиваю с середины комнаты к углу, когда дверь отворяется, запуская с собой морозный воздух.

Он делает шаг, и я снова забываю, как дышать. В глазах темнеет от страха, и я до боли сжимаю пальцы, вонзаясь ногтями в кожу.

Его аура пугает до чертиков. Он настолько огромен, что я боюсь даже взглянуть в его сторону. Мне хочется сжаться комочком, закрыть глаза, голову и уши, чтобы только не привлекать его внимание.

— Почему ты все ещё в этом тряпье? — вроде бы спокойно, но со сталью в голосе, что заставляет содрогнуться, произносит он.

Сильнее сжимаю кулаки и рискую взглянуть в его глаза. Пугаюсь их глубокому голубому цвету. Не как у меня. Мой похож на цвет летнего неба, а его… на океан во время шторма. Взгляд строгий, жестокий.

Его белые волосы спадают на лицо, словно он намочил их, но даже этот факт не делает его менее суровым. Сгусток отрицательной и пугающей энергии, который норовит вот-вот меня разорвать. А я, не видя другого выхода, собственноручно приближаю это событие.

— Можно, — выходит не так уверенно, как хотелось бы. И голос дрожащий предательски подводит, — я домой поеду? Пожалуйста.

Он вскидывает удивленно бровь. И, откинув пиджак на кресло, направляется ко мне.

— С чего я должен тебя отпускать? Ты. Теперь. Моя. — зло чеканит он по словам, а у меня озноб по всему телу прокатывается.

Отхожу назад, мнимо полагая, что смогу от него сбежать.

— Нет!

— То, что ты сделала, не прощают.

— Я должна была… — голос дрожит, а руки стискивают подол испачканного в крови свадебного платья.