– Они уже здесь! – горничная резко распахнула дверь, буквально влетела в комнату и задвинула щеколду.
– Вижу, – коротко отозвалась я.
Минутой ранее, услышав приглушенный шум, я выглянула в окно и увидела экипаж. Новенькая лакированная карета проехала по неровной брусчатке и остановился прямиком у огромной лужи, закрывающей проход к лестнице. Я с мрачным удовлетворением наблюдала, как из экипажа выходит дама средних лет, одетая по последней моде, и замирает на последней складной ступеньке, не решаясь сделать шаг.
Не зря же лакей Эндрю добрых полдня таскал грязь из ближайшего болота. Только вот жалко, что лужа получилась не таких эпичных масштабов, как задумывалось. Времени не хватило. Родственники будто почувствовали, что именно сегодня я, наконец, сброшу с себя кандалы их опеки и примчались на день раньше, чем планировали.
Тетушка Альма обвела растерянным взглядом лужу, а в это время ее супруг, достопочтенный лорд Максимилиан Лефевр обладатель пышных усов и не менее внушительного живота нетерпеливо подтолкнул свою благоверную. Альма по инерции ступила на тротуар и тут же угодила ногой в грязь по самую щиколотку, утопив дорогую туфельку.
– Леди Кристель, что же сейчас будет? – с тревогой спросила Хейзл. – Придется отложить…
– Нет! – запротестовала я. – Слишком долго я ждала подходящего момента. К тому же, скорее всего тетя с дядей появились здесь неспроста, видимо задумали очередную пакость.
Год назад мои родители трагически погибли, а опекуном несчастной сироты стал старший брат отца – дядя Максимилиан. Лорд Лефевр прибрал к рукам все мое наследство, солидную долю которого составляло приданое матушки. Я могла лишь догадываться, как сильно опустеет банковский счет, до того момента как я получу к нему доступ. Произойдет это лишь в двух случаях – я достигну тридцатилетнего возраста или выйду замуж.
Последнее я и намеревалась сделать. Прямо сегодня.
Хейзл приоткрыла дверь, высунула голову и огляделась.
– Пусто, можно выходить, – шёпотом сообщила девушка.
Вместе мы выскользнули в коридор и спустились в подсобное помещение. За последние несколько месяцев особняк заметно опустел, почти всю прислугу уволили, оставив лишь несколько человек, в том числе горничную Хейзл. Расходы на содержание дома сократили. Несмотря на суровую зиму, в доме отапливалось всего несколько комнат. Грациозных породистых лошадей отца продали, драгоценности матери увезли, оставив мне всего несколько безделушек на память. Я пробовала протестовать, но закон оказался на стороне опекуна. А раз так, придется сражаться с дядей его же оружием.
– Удачи вам, леди Кристель, – Хейзл накинула мне на плечи белую пелерину и вручила букет нежно-розовых фиалок, перевязанных широкой атласной лентой.
– Спасибо, – с улыбкой поблагодарила я.– Отвлеки пока наших нежданных гостей.
– Всенепременно, – заговорщики подмигнула Хейзл.
Подхватив подол пышного платья, я осторожно преодолела задний двор, добралась до конюшни и, забравшись в уже приготовленную двуколку, велела кучеру гнать во весь опор.
Спустя полчаса я вышла у здания мэрии. Дэйл Оливер в это время нетерпеливо прогуливался рядом с одиноким старым дубом, наматывая круги возле почтенного дерева. Едва завидев меня, он тут же, спотыкаясь, ринулся ко мне на встречу, заключая в тесное кольцо душных объятий.
– Не переигрывай, – шикнула я, отчаянно сожалея, что не могу сейчас стереть со щеки его слюнявый поцелуй.
Высокий, невероятно худой и нескладный, он походил на марионетку из уличного театра. Сходство с куклой добавляла излишне бледная кожа и вечно опущенные вниз уголки широкого рта. Правда, сейчас его губы были растянуты в неестественно веселой улыбке.
