Захар Соломин закончил учебный год и имел полное право отдать себя себе. Однако такое простое дело оказалось вдруг затруднительным. Дома он жил один, мать была еще в экспедиции. Она археолог. Отец умер пять лет назад, работал инженером на авиационном заводе и здорово закладывал, вот сердце и того… Кстати, должна приехать завтра, и предстояло обсуждать с ней планы на лето.
Эти планы на лето… Его личные планы или её? Ни разу еще не нашли общего языка – чьи они. Как правило, ему предлагается такое, что изначально неприемлемо, а ей кажется идеальным. Конфликт поколений, представлений о жизни, свободе, социализации и так далее. А вообще-то ей лишь бы как-нибудь пристроить его, чтобы особо не переживать – где он и с кем. Вот в прошлом году предложила военно-спортивный лагерь. Только отмучился от каждодневной школьной обязаловки, а ему новую, режимную, с распорядком по минутам, с корпусом, отдельной кроватью и формой цвета хаки. Там точно не будешь принадлежать себе. Разве что трусы с майкой постирать вечером личное время дадут. Еле отговорил от этой идеи. Уж лучше на велосипед и к реке. Она недалеко от его дома, минутах в пятнадцати езды средним темпом. Небольшая речушка, зато небыстрая, в самый раз можно поплавать с другом Егором, если погода позволяет. Егор един с ним во всем, кроме одного – не любит колу, предпочитая фанту. А так – полное единство. Им вместе обычно клево, чем бы ни занимались: игра в сети, поход в кино или настольный теннис.
Только в этот раз иначе. Грустно. Егор говорит, что гормоны давят. Скорее всего, прав, как раз девчонок-то хороших и не хватает. Те, с кем они общаются иногда, если честно, туповатые, нет креатива. Дело даже не в отношениях с пацанами, а просто поговорить не о чем. Все им кажется примитивным или незнакомым, а сами несут постоянно малозначительную чушь… Про фотки в инстаграм, рецептики, кошечек и тряпки. Иногда обсуждают парней (известно из надежных источников), но предпочитают это делать без присутствия нашего брата. За жизнь, по большому счету, языками точно не зацепишься.
Сегодня друзья встретились в кафе, припарковали велики, разложили на столе гамбургеры, чай. Молчат. Это, между прочим, уже начало общения, у них и так тоже бывает. Все понимающее молчание. Вот, мол, братан. Да, старина… Наконец, Егор говорит медленно, кое-как ворочая губами:
– Жарко сегодня.
– Ага.
– Что делать собираешься?
– А есть идеи?
– Нет.
– И у меня нет. Купаться еще рано… Завтра маман приезжает, будет снова предлагать чего-нибудь. В лагерь не поеду. А тебя не собираются пристраивать?
– У нас на лагерь денег нет.
– Давай по сети вечером оторвемся?
– Можно. А там придумаем.
– Тебе Курбаткина пишет?
– Да задолбала.
– И мне пишет. Задолбала точно.
– Слушай… – Егор немного оживился. – Вчера видел объявление интересное у Театра Танца. Одна фирмеха организует живой квест на разные темы. Можно поиграть, у кого деньги есть. Говорят, у них даже земля в аренде. Какой-то чел арендует, чтоб создавать миры с живым участием. Новый тренд. Народ посещает.
– Не знаю, не знаю. Я лучше буду дома в компе тащиться. А там тебя загрузят по полной. Замучаешься их инструкции читать и запоминать, прежде чем до игры дойдет. Это ты должен, это не должен. Издевательство. Я в интернете читал про такую фигню.
– Пошли в теннис. Может стол не занят?
– Давай…
Они поехали к Егору во двор, где стояли два теннисных стола с сеткой, в надежде, что хотя бы один из них не будет занят. Ракетки у Егора были с собой. Им повезло. Оба стола пустовали. Выбрали лучший, тот, что без дефектов. Начали играть. Майское солнце уже не просто подпекало, а сжигало. Открыли бутылку взятой Захаром воды. В какое-то мгновение мимо прокатила на велике девчонка, светло-русая, волосы схвачены сзади в косу, глаза необычные, выразительные и неподвижные.
