Город просыпался рано. Ещё не пробило семь утра, а улицы уже начали наполняться звуками шагов, голосов, автомобильных сигналов и гудков. Игорь Крылов, как обычно, начал своё утро с чашки горячего, но чрезмерно крепкого кофе из автомата на первом этаже его дома. Этот вкус он терпел уже несколько лет, хотя всякий раз себе обещал, что купит нормальную кофеварку. Его квартира располагалась на пятом этаже старого панельного дома. Комната была небольшой, тесной, но вполне удобной для одинокого мужчины, которому не требовалось больше, чем диван, стол, стул и рабочий компьютер в углу. На стене висели чёрно-белые фотографии: сюжеты из жизни города, которые Игорь когда-то снял на плёночный фотоаппарат, забытый ныне на полке. Собравшись, он натянул куртку, проверил, не забыл ли ключи, и, привычно хлопнув дверью, отправился вниз. Лифт старого дома работал с постоянными перебоями, и потому Игорь чаще предпочитал пользоваться лестницей, чем рисковать застрять в тесной металлической коробке. На улице было прохладно. Ранний весенний ветер пробирался под одежду, и Игорь невольно ускорил шаг, направляясь к метро. Его путь на работу занимал около часа: сначала он ехал в переполненном вагоне, откуда высматривал мелькающие за окнами стены тоннелей, а затем ещё минут двадцать шёл пешком вдоль шумной магистрали до здания диспетчерской службы. Диспетчерская располагалась в угрюмом, ничем не примечательном офисном здании. Коридоры здесь всегда были полутемными, с запахом пыли и железа, который будто въелся в бетонные стены.
Михаил: Доброе утро, Игорек.
Игорь: Доброе, Миша.
Пожилой охранник лишь слегка поднял голову, когда Игорь вошёл, и снова вернулся к своим бумагам. Игорь направился к своему небольшому рабочему кабинету. Кабинет был крошечным. Окна выходили на внутренний двор, где редко появлялись люди, а свет днём почти не проникал. В центре комнаты стоял стол с компьютером, связанный с системой контроля за лифтами по всему городу. Панель мониторинга занимала большую часть экрана: зелёные индикаторы показывали, что всё работает исправно, а иногда вспыхивавшие жёлтые сигнализировали о неисправностях. Рабочий день Игоря начался привычно. Телефон, как всегда, не давал скучать: люди звонили с жалобами, сообщали о застрявших лифтах, иногда просто спрашивали, когда их отремонтируют.
Игорь: Диспетчерская служба, слушаю вас.
Голос: Здравствуйте, у нас тут лифт застрял между третьим и четвёртым этажами. Игорь подолгу объяснял причины задержек, набирал номер техников, отправлял их по вызовам. Всё шло, как обычно. Так проходили дни. Однообразие работы не раздражало его, но порой он ловил себя на мысли, что хотелось бы чего-то большего, чем эта бесконечная рутина. Город жил своей жизнью, точно механизм, работающий без сбоев. Каждый момент был одинаков для Игоря, но в этой рутине были свои маленькие удовольствия, которые он ценил. Поднимаясь с постели, он всегда первым делом включал радио. Монотонный голос диктора, рассказывающий о прогнозах погоды и дорожных пробках, как-то успокаивал и создавал ощущение порядка. Игорь: Сегодня без осадков. Весна пытается оправдать своё название. Эти слова он проговорил сам себе, словно подтверждая услышанное. Затем привычно заваривал кофе, насыпая чуть больше порошка, чем нужно, чтобы чувствовать этот бодрящий вкус. На кухне все стояло на своих местах. Маленький холодильник, облупившийся стол, стул с подушкой, которую он подложил для большего удобства. У окна висели лёгкие шторы, через которые едва проникал свет. Он смотрел на улицу: соседский дворник уже вовсю подметал тротуар, а школьники с рюкзаками спешили к автобусу. Игорь любил наблюдать за такими сценами. Они давали ощущение, что жизнь вокруг него всегда в движении, даже если его собственная стоит на месте. Его квартира была скромной, но он гордился некоторыми вещами. В углу стоял полузабытый фотоаппарат – единственный предмет, который напоминал ему о юношеской мечте стать фотографом. Игорь иногда брал его в руки, крутил объектив, но снимки делал всё реже. На работе он всегда начинал своё занятие с проверки системы. Монитор показывал состояние десятков лифтов по всему городу. Весь этот хаос зелёных, жёлтых и красных индикаторов был ему знаком, как буквы алфавита. Коллеги редко заходили в его кабинет. Общение в основном ограничивалось короткими разговорами с охранником Михаилом.
