Стоя перед большим зеркалом, висящем в коридоре, рассматривала
своё лицо и кривилась от обиды и безысходности. Жизнь промчалась с
такой скоростью, что я не могла понять, когда превратилась в
сморщенный овощ. А ведь всё ещё девчонкой себя ощущала. Правильно
говорят; душа не стареет. Оттого ещё трагичнее воспринимается
увядшая внешняя оболочка.
Тронув дряблую щёку, потянула её вверх, разглаживая глубокие
заломы. Семьдесят пять. Звучит совсем уныло, а ведь завтра юбилей.
Гости соберутся, будут поздравлять, желать здоровья и ещё долгих
лет жизни. Зачем мне всё это? Да просто они ещё не жили в дряхлом
теле, отзывающемся болью на каждое движение. Ощущение слабости
порой выводит из себя настолько, что на глазах слёзы выступают. Вот
когда проживут с моё, поймут всю нелепость пожеланий, которые
воспринимаются как издёвка чистой воды.
А ведь ещё недавно я могла и в горы на весь день и на водных
лыжах…
Жизнь пролетела стремительно, наверное, оттого что была
насыщенной и яркой. Глава ассоциации альпинистов нашего предгорного
городка. Постоянные походы, экскурсии, восхождения. Так и встретила
мужа, приехавшего покорять наши вершины. Бурный роман закрутился
стремительно, засасывая в водоворот семейной жизни. Сначала
появилась старшая дочь – Дашенька, а через пять лет и сынишка –
Лёшенька. И всё на бегу, в промежутках между восхождениями.
Нас с мужем устраивал плотный график. Мы ещё умудрялись и на
море съездить, и в лес по грибы сходить, и посетить крупные города
с экскурсиями. Детей помогали поднимать родители, давая нам
возможность насладиться молодостью. Жаль, счастье продлилось
слишком мало. Через пятнадцать лет мужа не стало – сорвался с
уступа во время восхождения.
Пережив удар, смирилась, но замуж больше выходить не хотела.
Даже дети убеждали найти мужчину, ведь я всегда славилась отменным
здоровьем и хорошей внешностью. Но не сложилось. Не смогла из
сердца своего Ванечку вытравить. А когда боль притупилась, привыкла
быть одна.
И вот, жизнь пролетела, дети выросли, внуки пошли, а мне хочется
зеркало на мелкие осколки расколотить, выкрикнув, что оно нагло
лжёт. Что вовсе не я в нём отражаюсь, а какая-то незнакомая
старуха. Но организм беспощадно указывает на правоту бездушного
предмета мебели. Старуха...
Сегодня с самого утра ноги крутит так, что порой вскрикиваю. Всю
ночь из-за судорог уснуть не получалось. И спина болит, да и голова
кружится.
Зачем эти дни рождения вообще придумали? Люди лицемерно отмечают
день, который провозглашает о том, что ещё на один год ты стал
ближе к смерти. А умирать не хочется. Пусть тело подводит, а лицо
превратилось в сморщенный урюк, но уходить в неизвестность страшно.
А вдруг там пустота? Вдруг больше не будет солнца и пения птиц,
душистого чая по утрам и любимого печенья?
Вздохнув, прихрамывая, пошла на кухню. Гостей завтра нужно
чем-то угощать. Я ещё вчера на рынок сходила, купила большой кусок
мяса, чтобы запечь, ещё салатиков сделаю и, конечно, фирменный
торт. Внуки очень любят птичье молоко.
Выпив чашку чая, поставила запекаться буженину. Салаты завтра
успею нарезать, а сейчас приступим к десерту. Для начала нужно
замочить желатин. Помнится, он у меня где-то в шкафчике со специями
лежал. Но порывшись минут десять в коробочках с приправами, нужного
пакета не обнаружила. Тогда, взяв невысокую табуретку, полезла на
верхние полки. И только потянулась к очередной ёмкости, покачнулась
и, не удержав равновесия, неуклюже взмахнула руками да полетела
навзничь на пол. Даже испугаться толком не успела. Сильный удар,
острая боль в затылке, а потом темнота.
Приходила в себя тяжело. Голова болела жутко, тошнило и всё тело
выкручивало. Решив, что получила сильное сотрясение, осторожно
приоткрыла глаза. По ним тут же ударил яркий свет, заставив снова
зажмуриться и застонать.
