ПРОЛОГ
Однажды на центральной столичной
улочке жил мальчик. У мальчика был огромный дом, выстроенный из
красного камня. За домом раскинулся сад, такой большой, что в нем
можно было потеряться, однако мальчику запрещали там гулять.
- Ты должен старательно учиться, -
твердила матушка, вся ровная, прямая, словно проглотила палку, и
холодная. Как ни старался сын растопить лед в ее груди, у него так
ничего и не вышло.
- Прогулки в саду не для маленьких
детей, а для взрослых, которые добились в жизни всего, чего желали,
- вторил ей отец, уже седой, с зачесанными набок короткими
волосами. – Запомни, Кеннет. Развлечения иссушают ум. А твой ум –
достояние королевства. Наш род всегда славился великими магами и
учеными.
И смотрел на сына так, будто тот
должен немедленно стать магом или ученым, и перестать быть просто
мальчиком.
И Кеннет смотрел на сад только из
окон большой гостиной на втором этаже. А из окон его спальни было
видно старый дом, в котором жила такая же старая госпожа Молпет.
Она выходила, замечала Кеннета и кивала ему. Он кивал в ответ, это
был их ритуал. Потом госпожа Молпет перестала выходить на крыльцо.
Когда Кеннет попытался спросить у отца, куда она исчезла, тот
ответил:
- Отправилась на встречу с темной
Иос.
- И когда вернется?
- Оттуда не возвращаются, - с
коротким смешком сказал отец. – А дом унаследовал ее внучатый
племянник. Вот он счастлив, наверное! Жил в захолустье, а тут
столица. Скоро переедет, все говорят. А ты не отвлекайся от учебы.
Не твоего ума дело, куда и кто подевался.
И в наказание лишил Кеннета ужина.
Впрочем, Кен привык ложиться спать голодным – он часто не
оправдывал ожиданий родителей.
А потом настал день, который многое
переменил для маленького обитателя дома из красного камня. Было
раннее утро, однако он уже проснулся и по привычке замер у окна,
разглядывая крыльцо госпожи Молпет, такое пустынное и грустное. Но
случилось невиданное: дверь отворилась, и на крыльцо выбежала
девочка – наверное, одногодка Кена. Она была такой красивой! Ее
волосы золотились мягкими волнами, идеально выглаженное желтое
платье казалось солнечным, а ножки были обуты в белые ботиночки.
Девочка раскинула руки и закружилась, радуясь погожему дню, а Кен
вдруг понял, что смотрит на нее и улыбается. Вот бы выйти из дома и
познакомиться с ней! Только родители не одобрят.
Кеннет вздохнул и отошел от окна, но
уже вечером сделал новое открытие: окна милой девочки находились
как раз напротив его собственных. Конечно, за занавесками нельзя
было ничего разглядеть, но вечером новая соседка вышла на балкон и
о чем-то болтала с пожилой женщиной в переднике. Наверное, няней. У
Кеннета няни не было, мать сама занималась его воспитанием и
считала, сын должен этим гордиться. Он бы гордился, будь мама хоть
немного теплее и ласковее, но увы… Эти мечты так и остались
мечтами.
А девочка выходила на балкон каждый
вечер. Там расположился столик и стульчики, и его соседка любила по
вечерам пить чай с куклами. Она усаживала ту или иную куклу на
стул, второй занимала сама и разливала чай из фарфорового чайничка
в красивые чашки. Кену очень бы хотелось присоединиться к чаепитию,
только родители бы не отпустили, а девочка вряд ли пригласила.
Приходилось наблюдать молча, из-за занавески, чтобы его не
заметили.
Вот только лето закончилось, столик
убрали, а девочка, которую, как уже знал Кеннет, звали Эмильена,
перестала проводить вечера на балконе. Лишь изредка она
показывалась в окне, и ради этих мгновений Кеннет порою ждал весь
вечер. А днем была учеба, магические книги, колбы с зельями, труды
по истории, алгебре, географии. Голова пухла от знаний и порою
казалась неподъемно тяжелой. Однако Кен был послушным сыном и
старался не огорчать родителей. Конечно, дело было не только в его
послушании, но и в том, что иначе можно было остаться ночевать в
темном чулане, в котором хранился прах одной из его прабабок. Та
чем-то насолила королю, и ее запретили упокоить в общем склепе,
поэтому тело сожгли, а прах спрятали подальше от чужих глаз –в
чулан. Иногда ветреными ночами Кеннету казалось, что он слышит
шаркающие шаги. Тогда он укрывался одеялом с головой и повторял все
алгебраические формулы, какие только помнил. Но это в спальне, а в
чулане прятаться было некуда, и до утра мальчику казалось, что
призрак вот-вот появится и утащит его с собой в царство темной Иос.
Откуда не возвращаются.
