Женя приняла душ, натянула старый тёплый халат (который давно
собиралась перевести в категорию «ветошь», да рука не поднималась),
тёплые носки, собрала волосы в хвост, не глядя на себя в зеркало, и
поплелась в кухню.
За окном занималось хмурое августовское утро. Природе и погоде
не было абсолютно никакого дела до того факта, что отопительный
сезон начнётся только через три недели, и это в лучшем случае.
В зеркало Женя не стала на себя смотреть по вполне конкретной
причине: зрелище, которое она собой являла, казалось ей
ужасающим.
В выходные она ездила к родителям в Алексеевск, помогала убирать
картошку, а потом в бане ударилась переносицей о полок. К счастью,
нос не сломала, однако внешне теперь напоминала енота — синяк
разошёлся под оба глаза.
Хорошо, что работает она сейчас удалённо, оператором в одном из
банков, и клиенты её не видят. Правда, если бы не работа, можно
было остаться у родителей в Алексеевске, пока не сойдёт синяк.
Однако оборудование было здесь, и два дня назад папа привёз Женю
в краевой центр, где она снимала комнату в большой квартире в
спальном районе.
В квартире — три изолированные комнаты, довольно просторные
коридор и кухня, а также длинная лоджия, на которую можно выйти
через коридор.
Одну комнату занимает Женя, а вторую — Элоиза. Третья комната
пока пустует, и этот факт очень радует Женю.
Раньше в третьей комнате жила молодая супружеская пара. Милые
достаточно часто и громко бранились, а потом громко и страстно
мирились. Настолько громко и страстно, что Жене, комната котрой
была смежной с их комнатой, приходилось надевать наушники.
К счастью, молодым одобрили ипотеку, иначе Женя бы переехала
сама, а найти нормальное съёмное жильё по приемлемой цене — тот ещё
квест. В принципе, работая удалённо, Женя могла жить и в
Алексеевске, однако через два месяца здесь, в краевом центре,
должно освободиться рабочее место, которое она очень ждёт.
Сегодня у Жени выходной, но о том, чтобы выйти и прогуляться,
нет даже речи. Конечно, область под глазами потеряла насыщенный
синий оттенок, зато приобрела жёлто-зелёный. Ещё дня четыре дома
сидеть, это точно.
Элоиза уже была в общей кухне, и Женю едва не сбил с ног
смешанный аромат растворимого кофе, множества варёных яиц, которые
чистила Элоиза, болгарского перца, зелёного лука, краски для волос,
которая была нанесена на голову Элоизы, и ещё чего-то
неопознанного.
— Доброе утро, Элоиза, — вежливо сказала Женя, немного
адаптировавшись к амбре. — Зачем тебе столько яиц? И что это в
стеклянной посудине?
— Это соевый соус, — несмотря на то, что Элоизе исполнилось
пятьдесят два года, она сохранила звонкий мелодичный голос,
миниатюрную девичью фигуру и запретила Жене обращаться к ней на
«вы».
Подстриженные под каре волосы Элоиза каждый месяц красила в
ярко-рыжий цвет, а помаду предпочитала исключительно красную.
Элоиза — писательница, довольно востребованная. Женя читала
мистические истории, созданные Элоизой, и хотя не была поклонницей
этого жанра, признавала, что они хороши.
Элоиза Золотова творила под собственным именем — ей не нужны
были никакие псевдонимы. Электронные книги и аудиокниги Элоизы
раскупались на «ура».
Не зная Элоизу, можно было подумать, что она, мягко говоря, не
от мира сего, с большими странностями. Экзальтированная, скажем
так. Однако Женя прожила с Элоизой под одной крышей почти два года
и лучшей соседки для себя не желала.
Деликатнейшая женщина, само спокойствие, сама кротость, всегда
готова прийти на помощь, — такова Элоиза.
Три года назад от Элоизы ушёл муж, с которым они прожили в
фактическом браке почти тридцать лет. Хотя... «Лёвушка», которого
Женя заочно ненавидела, не ушёл, а выставил супругу из дома.
