Алиса со скучающим видом посмотрела в окно: ветер лениво гонял
по небу рваные тучки, которые бросали шустрые тёмные тени на яркие,
залитые солнечными лучами, поля. Но, казалось, даже облака избегали
проплывать над белоснежным замком, чьи сверкающие алмазные шпили
ослепляли при каждом взгляде в сторону обиталища Клода.
– Чистенький весь, – прошипела Алиса. Служанка, которая помогала
госпоже с утренним макияжем, вздрогнула, из её дрожащих пальцев
выпала перламутровая коробочка и, оставляя за собой пыльный след
пудры, покатилась по полу. – Словно каждый день натирают до блеска!
Аж противно…
– Госпожа права, – поспешно поклонилась служанка. Подталкивая
ногой остановившуюся баночку под столик, пока Алиса не заметила её
оплошность, она с чувством повторила за госпожой: – Аж
противно!
Алиса глубоко вздохнула, резко поднялась с чёрного бархатного
кресла и прошлась по комнате, а служанка занервничала ещё больше,
пытаясь встать так, чтобы госпоже не было видно баночки с пудрой из
редкого корунда, который добывают в единственном месте Дальгонии.
Алиса резко остановилась и задумчиво посмотрела на дрожащую
служанку, и когда та побелела от ужаса, лениво махнула рукой,
приказывая отойти к окну. Лицо девушки покрылось красными пятнами,
а челюсть затряслась. Алиса сложила руки на груди и медленно
приподняла бровь:
– Хвала Тени, почивший властитель оставил мне в наследство
Чёрный замок и его окрестности. Особенно я благодарна за
Корнишинские копи, где добывают наш знаменитый Чёрный корунд! – Она
насмешливо покосилась на девчонку – та едва дышала от ужаса, – и
притворно вздохнула: – Ах, моя нежная кожа… Солнце так вредно, а
этот противный Белый замок словно специально отражает лучи в мою
сторону! Спасает только пудра из корунда. Наложи ещё один слой, а
то, боюсь, мою идеальную кожу испортит плебейский загар…
Служанка что-то просипела, лицо её покрылось капельками пота.
Алиса с удовольствием наблюдала за агонией девчонки, у которой ещё
оставалась призрачная тень надежды, что госпожа не заметила её
оплошности.
– Госпожа, – выдавила служанка, но тут силы оставили её, и
девчонка, закатив глаза, мешком свалилась на пол.
Алиса зло скрипнула зубами:
– Жалкая тварь! Могла бы и подольше продержаться… Стража!
Высокие двери распахнулись, и в покои госпожи ворвались два
рыцаря в чёрных доспехах. Алиса задумчиво посмотрела в узкую щель
забрала и, поймав холодный взгляд тёмных глаз воина, надменно
улыбнулась: мужчина мгновенно склонил голову и опустился на одно
колено.
– До самой смерти, – глухо произнёс он привычные слова клятвы. –
Что прикажете, госпожа?
Второй страж опустил голову и, сделав два шага назад, неподвижно
замер у двери.
– Привести в чувство! – Алиса лениво взмахнула синим шёлковым
платочком в сторону бесчувственной служанки.
Рыцарь поднялся и, шагнув к служанке, подхватил её, да легонько
встряхнул: голова её покачнулась, послышался стон. Воин поставил
девушку на ноги и, придерживая за плечи, коротко склонил
голову:
– Госпожа?
Алиса мягко улыбнулась бледной от ужаса девушке и, изящно
склонившись, подхватила с пола наполовину опустевшую коробочку,
изготовленную из цельного перламутра, потрясла её и задумчиво
проговорила:
– Рыночная стоимость просыпанного равна… – Она склонила голову
набок и, постучав указательным пальцем по алым губам, медленно
добавила: – Примерно… твоя жизнь.
Стражник послушно схватился за меч: звякнул, выскальзывая из
ножен, металл. Служанка, к горлу которой воин приставил острие,
булькнула: рот её распахнулся, глаза выпучились.
– Госпожа, пощади! – взвыла она.
Алиса поцокала языком и, поставив коробочку на столик, грустно
сказала:
– Если бы ты сразу призналась в содеянном, да попросила
прощения, я, быть может, и помиловала тебя. Но ты затеяла игру… –
Она жёстко ухмыльнулась: – И проиграла!
