Корделия Лю устроилась на своём излюбленном месте и стала ждать призрака.
Было тихо. Ещё двадцать минут – и всё будет иначе: подъедут автобусы, из них повалят школьники, – но пока что школа Тени казалась её собственным личным мирком. Тут хорошо. Уютно. Но всё же не так, как раньше. Корделии очень не хватало увлекательных поисков светлых ключиков и того незамутнённого блаженства, которое она испытывала, отсылая очередного призрака в его Свет.
Ей не хватало ощущения собственной незаменимости.
В прошлом году её гениальная подруга Агнеса построила машину, которая называется «избавитель». Эта штуковина притягивала призраков в зеркальную галерею и отсылала их в нужный Свет автоматически, без участия Корделии. Ну казалось бы: радоваться надо! Но вместо того, чтобы найти себе новое увлечение, которое бы не требовало регулярно рисковать жизнью, Корделия всё приходила и приходила в галерею по утрам, несколько раз в неделю, в надежде застать уходящего призрака и зарисовать его лицо в своём блокноте. Если она больше не может помогать духам школы Тени, она может хотя бы хранить память о них. Всё лучше, чем ничего.
Корделия сидела, обняв коленки, и глазела по сторонам. Чёрные занавески, под которыми когда-то прятались зеркала, убрали, выставив напоказ великолепные рамы: кованое железо с узором в виде осенней листвы, ореховое дерево с филигранной резьбой, изображающей сцены из какой-то позабытой сказки, круг из толчёных стёклышек, окатанных морем… Ни одно зеркало здесь не было похоже на другие, но каждое намекало на таинственные истории, какие лучше всего рассказывать при свечах. Корделия подумала, что, наверно, то же самое можно сказать и о девочке, которая отражалась в этих зеркалах: упрямо выпяченный подбородок, чёрные глаза, взрослые не по годам от множества тайн, которых тринадцатилетней девочке, по-хорошему, знать бы не стоило, и серёжки-коалы, потому что коалы такие милые.
Утро проходило впустую: ни одного призрака. Корделия достала из рюкзачка термос чая с молоком и принялась прихлёбывать сладкую белую жидкость, чтобы прогнать утренний холод. Зимой в школе Тени везде было холодно – чего ждать от старинного особняка, полного сквозняков, – однако в зеркальной галерее стояла какая-то особенная холодрыга. Агнеса полагала, что постоянно открывающиеся-закрывающиеся порталы в Свет изнашивают «трансцендентную термоизоляцию» между мирами, всё равно что в старом окне с растрескавшимся утеплителем. Агнеса планировала серию экспериментов, чтобы проверить эту гипотезу. А Корделия просто одевалась потеплее.
Она допивала вторую чашку, когда в галерею вплыл мужчина. Его ноги в ботинках висели в нескольких дюймах над полом.
Мужчина, похоже, был совсем не против того, что невидимая сила избавителя тащит его вперёд. Наоборот, он явно ожидал чего-то приятного: как будто он стоит на траволаторе в аэропорту, и впереди у него самолёт и отпуск. Корделия вытащила из рюкзачка блокнот с карандашом, чуть не опрокинув свой термос, и перелистала странички, заполненные призраками, разыскивая чистый лист. Она пошла следом за новичком, рисуя на ходу. «Лет пятьдесят с небольшим. Вмятинка на переносице – нос ломал, наверное? Прядь волос, зачёсанная поперёк лысины…» Корделия всего несколькими линиями сделала грубоватый набросок, стараясь запомнить как можно больше мелочей, чтобы закончить рисунок позже. Сейчас главное – работать как можно быстрее. Если избавитель сработает как обычно, у неё в запасе не больше пары минут.
