Своего отца я не помню. Только его большие и горячие руки, на
которых я сидел. А больше ничего, ни лица, ни голоса, ни запаха.
Так же почти не помню свою мать. Только её визгливый голос и то,
что она называла меня бесовским отродьем. Помню, как ехали с ней на
поезде. Мне было лет пять или шесть. Я очень хотел есть, но она
давала мне утром булочку и вечером. И стакан горячего чая. Она меня
постоянно обзывала и даже била. Я не мог понять за что? Ведь я её
любил. Она же была моей мамой. Она привезла меня в далёкое
сибирское село, где я впервые увидел свою бабушку. Увидев старуху,
я испугался. Просил маму не оставлять меня страшной бабке, плакал,
вцепившись ей в подол платья. Но она хлестанула меня по лицу
ладонью и оттолкнула. Помню, как мне было очень страшно и плохо.
Мама что-то кричала бабке, называла её бесовкой, меня бесовским
отродьем, а папу чёртом. Бабка слушала мою маму, а потом выгнала
её, сказав: «Сдохнешь в канаве, Марина». Я запомнил это очень
хорошо. Потом старуха посмотрела на меня так, что я перестал
плакать. Только стоял, глотал слезы и меня всего трясло. Она вдруг
улыбнулась. Но улыбка её была зловещей.
- Смотри-ка, жив. Худой-то какой! Не кормила тебя эта стерва,
что ли? А я думала мой род уже пресёкся. Ан нет. Вот только надолго
ли? Не живут у нас в роду мужики. Девки только. Вот и твой папаша,
сложил буйну головушку, совсем молодым. Ладно, что хоть тебя
оставил. Может ты, мне девку подаришь? Хотя нет. Времени у меня
мало осталось, только тебя до ума довести. Если проживёшь, конечно,
до этого срока.
Вот так я и остался жить с бабушкой Оксаной. Её так звали.
Бабкина изба была очень добротной, стояла на краю села. Село было
большое. Даже школа была. Куда я пошел, когда мне исполнилось 7
лет. Я с самого детства был знаком с тяжёлым физическим трудом.
Убирал стайку за козой, курами и поросятами. Таскал вёдрами воду,
наполняя из колодца бочки. Рубил дрова. Вскапывал бабушкин огород.
Много чего делал. В своём доме всегда есть работа. Тем более,
старуха не давала мне бездельничать. Постоянно меня чем-нибудь
загружала. В отличие от моей матери, баба Оксана меня не обзывала.
Кормила меня хорошо. К восемнадцати годам я вытянулся в высокого
юношу. Метр восемьдесят два. Постоянный физический труд, сделали
мои руки грубыми, жилистыми, без единой капельки жира. У меня были
узкие бедра и широкие плечи. Я мог разгибая, сломать подкову. Мои
волосы были густыми и чёрными как крыло ворона. Такие же
чёрные глаза. Один в один, как глаза бабушки Оксаны. «Это наше
родовое отличие», говорила она посмеиваясь.
Нас в селе не любили. Даже ненавидели. Но при этом боялись.
Бабушку считали ведьмой. Даже звали её бесовкой. А меня змеёнышем и
бесовским отродьем. Со мной никто не дружил. В младших классах и
постарше меня обзывали. Я сторонился их всех. Даже несколько раз
избивали. Я дрался, но их всегда было больше, а я один. Я прибегал
домой и плакал. Плакал больше от обиды, а не от боли. Боль я
терпеть привык, так как бабка меня часто порола. Она говорила, что
я должен уметь терпеть боль, так как её в моей жизни будет
много.
- Не реви! – Выговаривала мне старуха. – Придёт время и они
будут лизать носки твоих сапог.
Чем больше проходило времени, тем всё пристальнее бабка
всматривалась в меня, качала головой, но ничего не говорила. И
только когда мне исполнилось пятнадцать, она один раз не
выдержала.
- Удивительно, Василий, но на твоём челе нет руны смерти. А она
у всех мужчин нашего рода была. Поэтому они и не жили долго. И ещё,
в тебе растёт наша родовая сила. И она очень огромная. Как бы не
порвала тебя.
Бабушка Оксана с малолетства стала приучать меня разбираться в
травах. Для чего и как применяется та или иная трава - корень,
стебель или цветок. Или несколько трав. Когда их нужно собирать и
как сушить. А когда трогать нельзя. У неё была толстая книга. В
кожаной обложке. Очень старая. И написана она была не буквами, а
странными символами.
