Посреди
огромного мира Акеман, пестреющего лесами, полями, морскими и речными водами,
разделенного на три равные части, располагалась его сердцевина.
Омываемый
двумя океанами континент Рейнис.
В
самом его центре расцветала большая страна, на которую четверо создателей,
возлагали огромные и наивные надежды. Она называлась Фиалам.
Красивое
и звучное название, но страна едва ли выдержит хоть один кватрион. Сто сорок
четыре года, не более, вот что ей отпущено.
Мужчина,
стоявший на зеленом холме весеннего Эртвеста, был хмур и зол. Застыв на месте,
он щурил алые глаза и смотрел по сторонам. Легкий летний ветерок трепал его
черные волосы и прикасался к белой коже.
Его
подопечные и одновременно слуги, названные Миритами, наделяли четверых
наместников магией, жертвуя малой толикой своей силой. Они заигрались в
могущество. Люди никогда не были подобны богам, от них можно ждать больших бед
– Падший успел это понять задолго до начала кватрионов.
Наместников
Миритов было четверо, и каждому доверили огромную тяжелую ношу.
Ганс
Дальгор с севера прежде охотился в своей вечной мерзлоте, Мехмет Анвар с юга
заботился о виноградниках, Делун Найто ловил и продавал рыбу, а Нортон Эртон
пас овец. Потомки простых людей, они не ведали древних знаний, не имели понятия
о магии, но очень обрадовались, узнав о новом предназначении.
Больше
всего на свете Падший не любил чужого легкомыслия, и пока Мириты не радовали
его.
Бытие
сурово. Акеман создал Творец, строго следить за порядком в нем пришлось
Падшему, а четверо созданных им могущественных слуг вместо помощи приносили в
мир глупую бессмыслицу. Соурену по человеческим меркам за тридцать лет, Инстину
около двадцати семи, а смешливым мальчишкам Нордену и Вестану и вовсе пятнадцать
и восемнадцать лет. Такими они останутся навсегда и именно в таком образе будут
испытывать терпение Падшего.
Слишком
поздно терзаться пустой досадой, когда дело сделано. Кто знает, и Падший,
владеющий Мертвой Пустыней, может ошибаться.
Он
криво улыбнулся уголком тонких губ, поправил помятую черную тунику, развернулся
и быстрым шагом спустился с холма – в этом цветущем крае его ничего не держало.
Следовало явиться к озеру Фиал, где четыре беспокойных озорника только что
наделили смертных своими силами и отпустили с миром. Хоть Падший был далек от
них, он все видел и знал.
Не
оглядываясь назад, он резко остановился посреди цветущего луга и пожелал
оказаться возле озера. Там палило знойное золотое солнце, играя яркими бликами
на прозрачной воде, и шел жестокий бой.
Бесшумно
застыв в нескольких шагах от Соурена, который с перекошенным от ярости смуглым
лицом замахивался острым копьем на беззащитного поверженного Инстина, Падший
сделал лишь одно движение рукой. Невидимая сила ударила задиру в плечо, и тот,
уронив копье, жалко опрокинулся на бок, словно тряпичная кукла. Затем, охая,
перевернулся на спину, но не вставал – Падший специально придавил его к земле.
Рыжие кудри подлеца разметались, черные глаза горели злым огнем.
−
Поднимайся, Инстин, − великодушно разрешил Падший. – Соурен, а ты поведай о
случившемся. Из-за чего у вас вышел спор?
−
Мы не поделили земли! – рыкнул южный Мирит и протянул руку за оброненным
копьем.
−
Не думаю, − ответил Падший нараспев и снова повел рукой. – Расскажи подробнее.
Острие
оружие вонзилось в рыхлый чернозем в двух локтях от Соурена.
−
Я задал вопрос, Соурен. Если не желаешь испытать на себе мой гнев, отвечай.
Но
едва Соурен вздохнул и собрался говорить, как за спиной Падшего послышался звук
возни – это боролись двое.
Мальчишки
Норден и Вестан – оскаленные, вспотевшие, растрепанные и очень злые, катались
по земле. Беловолосый щенок вцепился русоволосому щенку в горло, а тот держал
его за плечи, пытаясь оттолкнуть от себя, и при возможности пиная босыми
ступнями в живот.
