Посвящается Вере Ивановне
Асанкиной,
маме моей подруги, мудрой
женщине
и прекрасному
гинекологу
Женька сразу обратил внимание на эту миниатюрную кареглазую
Катину подружку. Её звали Елизавета. Когда торжественный обед
закончился и молодые (которые, кстати, были уже не столь молоды)
отправились на самолёт, он сказал девушке, что с радостью доставит
её до места назначения.
– Не стоит беспокоиться, я уже вызвала такси, – не проявила
девица интереса к его предложению.
– Но до машины-то проводить вас можно? – Женька галантно
предложил даме локоть.
– До машины можно, – милостиво согласилась та.
– Я слышал, вы врач, – решил поддержать светский разговор
Женька.
– Правильно слышали.
– И что должно у меня болеть, чтобы я смог оказаться у вас на
приёме?
– Голова. Причем очень сильно.
– Вы невропатолог? Ой, знаете, так нервы в последнее время
расшалились...
– Мимо.
– Психиатр? Знаете, я буквально ощущаю, как начинаю сходить с
ума, – он приложил свободную руку к сердцу.
– Опять мимо.
– Вы меня заинтриговали прямо. Так кто вы? Что мне нужно
сделать, чтобы оказаться в ваших руках?
– Пол сменить. Я – гинеколог, – и утешающее потрепав его по
плечу, она добавила. – Ну не нужно так расстраиваться. Я же могла и
проктологом оказаться.
После чего Елизавета села в такси и уехала.
Если вы думаете, что гинекологический кабинет – не место для
шуток, то вы правы. И всё же:
– И чего ты тут развалилась?
– Неприветливая ты какая, Лизка! Тебе что, кресла для
меня жалко?
– Это – моё любимое. Я за ним как у станка уже десять лет
почитай как. Слазь давай! – деланно-командирским тоном закончила
Лизка. Елизавета Сергеевна Бесстужева, если быть точнее. Между
прочим, врач-гинеколог высшей категории. Это вам не за вареньем к
бабушке сходить.
Катя, до недавнего времени – Кошкина, более известная под именем
«Котя», Лизина подруга, скорчила обиженную физиономию.
– А вдруг ты мне сейчас как что-нибудь скажешь, а я на
ногах не удержусь?
– Нет, Котя, ты не беременна.
– Я сама знаю, что не беременна. Может, – подруга
замялась, – может, у меня что-то по-женски? В смысле, я –
бесплодна?
Лиза только вздохнула на это.
– Ты не бесплодна, ты просто дура. И по-женски у тебя
только выводок насекомых между большими полушариями. Нет, не этими.
Не тот размерчик. И нечего в меня носками кидаться! Одевайся, у нас
тут пол холодный, и проходи, будем чай пить.
– Лиз, мы уже больше чем полгода как не предохраняемся, а
всё никак! – ныла Котя, натягивая колготки.
Котя не так давно вышла замуж. Удачно. Муж Коти, Тимур – врач по
образованию, директор завода по профессии и тамерлан по призванию,
– в жене души не чаял.
– Подумаешь! Каких-то лет десять-пятнадцать назад диагноз
«бесплодие» ставился только после трёх лет регулярной половой жизни
без предохранения. Это нормальная физиология.
– Чего же тут нормального? – шмыгнула носом Котя.
– Ну, как? Ты не девочка, Тим – не мальчик.
Репродуктивные способности с возрастом, увы, не растут. Опять же:
начали вы встречаться. У него своя микрофлора, у тебя своя. Пока
они подружатся...
– Да сколько уже можно дружиться?!
– Сколько нужно. Третье. Дети любят делать сюрпризы. Чем
меньше их ждёшь, тем выше вероятность, что они появятся.
Лиза говорила громко, чтобы её было слышно в смотровом. Сама она
тем временем переложила бумаги со своего стола на стол акушерки и
накрывала на него, что бог послал. Бог нынче не был оригинален:
стандартная коробочка конфет от благодарной клиентки и чай в
пакетиках.
– Не ожидала от тебя подобной эзотерики. – Подружка,
наконец, оделась и вышла в кабинет.
