Денис Хворостов, сотрудник
ЧОП «Легион»
6.06.2007, среда. 10 месяцев
до Катастрофы
Трудное в борьбе на войне – это
превратить путь обходный в прямой, превратить бедствие в
выгоду.
Сунь Цзы, «Искусство
войны»
…Подвал разрушенной школы в
окрестностях Грозного, заполненный пылью и мусором, стал моим
последним укрытием. Дальше бежать некуда – единственный выход
перекрыт, крошечные окошки под потолком не способны выпустить меня
туда, где светит Солнце, где Жизнь и простор.
- Эй, рюсский! Брасай оружие,
сдавайся! – из коридора, усыпанного битым стеклом и каменной
крошкой, в очередной раз прозвучал гортанный крик боевика.
Не ответив, я быстро выглянул из-за
угла, заметив шевеление у одной из колонн. Гранату бы туда, но нет
гранат… К счастью, у моего врага они тоже кончились. Как и сами
враги, кроме одного. Как и мои боевые друзья… Мы сейчас один на
один, с той лишь разницей, что у меня остался последний патрон, а у
противника столько, что он даже не думал экономить, от души поливая
проход в моё пристанище длинными очередями.
Неожиданно грохот автоматной
стрельбы прервался трелью телефонного звонка. С каждым разом она
звучала всё громче, заглушая собой шум боя, становясь невыносимой,
и я в конце концов проснулся, с трудом выныривая из наваждения сна,
приходящего с удручающим постоянством.
- Алло… Кто здесь?.. – хриплым ото
сна голосом я сказал в мобильник первое, пришедшее на ум.
- Алло!!! Спишь ещё, полено?!!
Подъём, кавалерия приехала! – трубка загрохотала сочным, могучим
басом.
М-да, ни с кем не спутаешь, приехал
мой друг и боевой побратим, Витька Одинец по прозвищу Бэтэр…
- Опять ты? Припёрся что ли, из
своей Воркуты? Вали обратно, я сплю ещё… - проворчал я, но трубка в
ответ раскатисто хохотнула.
- Встретишь добровольно, или я сам к
тебе заявлюсь, за последствия не отвечаю! – не унимался мой шумный
друг.
- Уговорил, красноречивый, встречу!
Хреновые от тебя, коня, последствия… - ворчливо ответил я,
поднимаясь с постели, нащупывая ногами тапочки.
Витька попытался что-то ещё сказать,
но связь неожиданно прервалась, как это часто случается, когда
едешь в поезде. Хорошенько потянувшись, я пошёл в душ смывать с
себя следы сна.
Мы давно планировали встретиться.
Вспомнить былое, поохотиться на кабана в окрестностях Рыбинского
водохранилища, прогулять мой начавшийся отпуск и напоследок
побродить по Москве. Витёк ехал на новое место работы,
телохранителем какого-то там депутата Госдумы. Для ветерана двух
чеченских войн, до сих пор прозябавшего в захолустном воркутинском
спортзале тренером рукопашного боя, эта работа представлялась
отличной возможностью обеспечить семью. И вообще, стать трамплином
в новую, сытую жизнь. К счастью, Бэтэр не решился сопротивляться
благосклонности судьбы, хоть и относился к чиновникам с известной
долей презрения. Стареющие родители и неустроенная в жизни сестра
не особо располагали к излишней щепетильности...
Пошатываясь и матерясь, я добрался
до душа, попутно уронив с вешалки полотенце и чуть не оборвав
шторку. Несколько минут постоял под холодными струями воды, приходя
в сознание. Когда в голове окончательно прояснилось, почистил зубы
и наспех побрился, после чего зашёл на кухню, не одеваясь. Достав
из холодильника банку энергетика, жадно припал к источнику бодрящей
влаги, опустошив его за какую-то минуту.
Окончательно приведя себя в
относительно приличное состояние, я оделся, запрыгнул в лёгкие
летние кроссовки и вывалился из подъезда в рассветное, свежее утро,
почти столкнувшись лбами со своим соседом, Игорем Лукиным. Тот
топтался у подъезда с сигаретой в зубах, выглядя так, словно неделю
не выходил из запоя. Многодневная щетина, потухшие глаза, вопреки
обычному его состоянию, ссутулившийся и поникший плечами.
