Белоснежный внедорожник в сопровождении двух небольших грузовиков остановился у покосившихся обветшалых ворот старого приюта. Собаки, звонко повизгивая, перемешивая грязь и топча друг друга, скакали в вольерах, приветствуя гостей.
– Приехали! – с радостными криками, побросав все свои дела, выбежали к воротам работники приюта.
Из внедорожника вышла холеная молодая женщина чуть моложе тридцати в модном легком полушубке и темных очках, закрывающих практически все лицо. Ее наряд состоял из совершенно непрактичных замшевых сапог на высоком каблуке, белого шерстяного платья и длинных перчаток кремового цвета до локтей. Весь ее вид будто намеренно контрастировал с окружающей обстановкой. Немного нервные движения говорили о том, что находиться здесь ей непривычно и не очень приятно. Брезгливо посмотрев на осеннюю кашу под ногами, женщина остановилась.
– Аделина, здравствуйте! Мы вам так рады! – приветствовали ее две хрупкие, совсем юные девчушки, шлепая к машине грязными сапогами по чавкающей жиже.
Аделина небрежно кивнула в ответ.
– Кто из вас Надежда?
– Я, – отозвалась одна из девочек, – можно просто Надя, я так рада…
– Хорошо, – резко прервала ее Аделина, – Надежда, объясните, пожалуйста, ради чего мне пришлось самой сюда ехать? Что-то горит?
– Нет… Тонет. – Надя в ужасе округлила глаза. – Все тонет! Сказали, где-то трубу прорвало, надо раскапывать. А мы там как раз хотели заборы менять, а если поменяем, потом опять копать. Зима вот-вот начнется, ночью уже снег обещали, а если земля промерзнет… И денег запросили… ну очень дорого! И Веры Михайловны сегодня нет. Все очень плохо. Это не рассказать, это смотреть надо…
Девочка тараторила так, что гостья почувствовала, как начинает болеть голова. Аделина жестом остановила словесный поток.
– Ладно, идем, только быстро, – Аделина поморщилась, глядя на месиво под ногами, ясно давая понять, что прогулка будет недолгой. – А вы, – она обратилась ко второй девочке, секунду помедлила, вероятно, размышляя, нужно ли узнать ее имя, но, махнув рукой, продолжила, – пока мы ходим, покажите, куда все разгружать. Надеюсь, за десять минут справитесь, – бросила она на ходу уже в сторону водителей.
Молодой парень посмотрел на два доверху груженых грузовика и перевел вопросительный взгляд на своего старшего коллегу. Оба обреченно вздохнули.
Девочка как завороженная наблюдала за удаляющейся Аделиной:
– Какая красивая… и злая. Ужас, с такой начальницей работать.
– От нее муж год назад сбежал, – отозвался парень и задорно подмигнул девчонке, откидывая задний борт грузовика, – Михалыч, с моей начнем.
– Это она еще сегодня трезвая, – подхватил пожилой водитель.
– Ой, – девушка испуганно оглянулась, убедилась, что их никто не слышит, но на всякий случай продолжила шепотом – вас за такие слова не уволят?
– Да ей наплевать, хоть в глаза скажи, хоть на плакате напечатай, вон, посмотри, месяца три назад нацарапали, так и ездит, – парень показал пальцем на переднее крыло белого автомобиля, где красовалось короткое, но емкое “СУКА”.
Водители достали большой деревянный поддон, аккуратно опустили на грязную землю и принялись выкладывать мешки с сухим кормом и какие-то коробки.
– Но ведь она так сильно помогает нуждающимся! – не унималась девушка.
– Вы тут все какие-то блаженные, я погляжу, – улыбнулся Михалыч, – работа у нее такая. Имиджмейкер! Плевать ей на все это, главное, в газеты попасть. Приличный образ нашей компании создает.
– Какие газеты, – молодой напарник хихикнул, – все в интернете!
Девчушка обиженно надула губы.
– Ну вот, расстроил девочку, дурак… – покачал головой Михалыч.
– Ничего не расстроили! – перебила та. – Я все равно верю в честность. Вот у нас здесь все честно. Кому нужна помощь – помогаем, голодных – кормим, больных – лечим, все без обмана и без лицемерия, – она смахнула образовавшуюся на щеке слезинку и посмотрела с вызовом, – и в любовь верю. В настоящую. Которая горы может свернуть! – закончив пламенную речь, девушка гордо задрала подбородок, резко развернулась и направилась в сторону сарая. – Пойдемте, покажу, что куда нести!
