Сорок первый год Четвертой Вехи со дня подписания Договора между
людьми и антарами
На улицы Анарео пришел настоящий потоп.
Дождевые ручьи потоками стекали с крыш, покрытых старой, местами
сколотой красно-коричневой черепицей, прямо на дорогу, под колеса
медленно тянущихся автомобилей. Клаксоны то и дело заунывно
призывали бросить все к чертям собачьим и провести остаток вечера в
теплом местечке, где под промокшую насквозь куртку не задувает
студеный ветер.
Тэм так и решил поступить.
До дома было еще далеко. Пробка грозила рассосаться только через
полчаса-час, не меньше. Уж лучше просидеть это время в какой-нибудь
кафешке, а потом спокойненько доехать по опустевшей трассе, чем
безнадежно пялиться на снующие взад-вперед дворники, никак не
справлявшиеся со своей непростой работенкой.
Сбоку спасительным маяком тускло блеснул свет желтого фонаря,
висевшего над крыльцом питейного заведения под насмешливым
названием «Счастливый вечер». Тэм присмотрелся; он не помнил, чтобы
заходил сюда хоть раз, но в такую непогоду поиски достойного бара
могли затянуться, и он, вздохнув, повернул руль
направо.
Не успела дверца машины захлопнуться, как промозглый ветер швырнул
ему в лицо горсть крупных ледяных капель, а прохудившийся ботинок
мгновенно промок. Второй еще держался, но чувствовалось: если
человек постоит еще хоть минуту, он проклянет тот момент, когда
решил выйти на улицу.
— Антары тебя сожри! — выругался Тэм, и нахлобучив на голову
капюшон, помчался к заветному входу. Ботинок мерзко захлюпал под
его весом, чавкая набранной водой.
Колокольчики тихо зазвенели, едва он нажал на ручку, и теплый
воздух, смешанный с табачным дымом, мягко пахнул на гостя.
Массивный стол рядом с дверьми оказался свободен, и вошедший
поспешил расположиться на деревянном стуле с высокой, грубо
сколоченной спинкой. Тут же из ниоткуда появилась девушка в белом
переднике.
— Кофе, покрепче и погорячее, — сообщил ей Тэм, и заерзал, думая об
одном — насколько прилично будет сбросить промокшую обувь? Ноги
чувствовали позади мощный источник тепла — если осторожно
пододвинуть ботинки, рядом с батареей они успеют подсохнуть, пока
их хозяин греется на свой лад. Вряд ли посетители заглядывают под
столы, решил Тэм, и нагнулся развязать шнурки.
Кто-то изо всех сил ударил его по плечу.
— Не, ну ты совсем, похоже, оглох! Кричу тебе уже битый
час!
Тэм недовольно поднял голову. Сияя выщербленным ртом, в котором на
видном месте не хватало одного зуба, над ним навис Дил — напарник с
работы.
Дил был весьма неплохим парнем с одним-единственным недостатком —
ему очень нравилось раздавать советы окружающим, особенно, когда об
этом не просили. Несмотря на свои тридцать, Дил считал себя
опытным, повидавшим жизнь во всей красе, и знающим, что сказать по
любому поводу.
Девушка принесла кофе.
— Что-то еще? — спросила она, быстро оценив обстановку и
ненавязчиво кладя потрепанную винную карту на темно-коричневую
столешницу.
— Ну ты даешь, не ожидал от тебя! В такую погоду не эту бурую жижу
надо глотать, а чего покрепче. Предлагаю хлебнуть грогу, — и Дил
придвинул к себе меню.
Тэм быстро прикинул — отвязаться от напарника не получится. Вряд ли
Лита будет возражать, если он немного выпьет. Жена никогда не
пилила супруга по таким поводам, но расстраивать её лишний раз тоже
не хотелось.
Литу Тэм не то что бы любил — он её обожал. Они познакомились как
раз в период достижения темноглазой красавицы второго брачного
возраста*, и на свет появился их первенец — Лек. Больше детей
супруги не планировали. Тэм и вовсе категорически не хотел, памятуя
о существовании налога антарам, но так уж случилось, что год назад
Лита вновь забеременела, и нынче младшенькой Шарлотте исполнилось
три месяца.
