Ликаны пришли неожиданно.
За две недели до оговоренного срока,
когда никто не ждал.
Первой их заметила Даринка. Коротко
взвизгнула, роняя тяжелую плетёную корзину на землю. И алые крупные
ягоды дикой малины рассыпались по изумрудной траве, теряясь в
лопухах. Ягоды были ароматными, сладкими и терпкими. И собирали мы
их с девочками всё утро, изнывая от яркого весеннего солнышка.
За Дариной заголосили другие,
замельтешили, бросаясь ко мне со всех сторон, прячась и цепляясь за
тёмную юбку.
Мой возглас: «Все ко мне!» – был уже
не нужен. Все и так были рядом. Жались друг к другу, дрожали, с
испуганным любопытством выглядывая из-за спины, пытаясь разглядеть
приближающихся всадников. Слава Лаари, ликаны не так часто приходят
на земли Иллиума.
– Ничего, не бойтесь, – добавила я,
погладив ладонью по макушке Алии, выпрямляясь и задирая подбородок.
– Они ничего нам не сделают.
– Стра-а-а-а-ашно, – промычала всё та
же Дарина со слезами на глазах и закусила зубами уголок белого
платочка.
– Всё будет хорошо, – пообещала
я.
А всадники всё прибывали, уже целая
толпа выехала на небольшую лесную полянку, застыв у её кромки. Не
два, не пять или десять. Пара сотен отборных воинов в тёмно-синих
плащах в полной боевой амуниции. И лошади у них были странные,
такие непохожие на наши. Мохнатые, с волосатыми ногами, мощные,
коренастые и какие-то приземистые. Они больше походили на быков. И
хрипели они жутко. Плюс ко всему доспехи звенели очень
угрожающе.
Лаари, каким ветром их сюда занесло,
да еще так далеко от основной дороги?
Ручки детей сжимали мою юбку все
сильнее. Я чувствовала их дрожь и помочь ничем не могла. Нельзя
бежать. Ни в коем случае нельзя.
Ликаны – дикие, суровые воины, другие
просто в Ардане не выживали. И правила гласили: бежать нельзя,
смотреть в глаза опасно, первыми не разговаривать и вообще всеми
силами стараться не попадаться им на пути. Выполнят задуманное и
уйдут, оставив лишь слёзы после себя.
Тут от толпы отделились три всадника,
которые медленно двинулись вперёд.
– Света и жизни, – поприветствовал
нас самый старший из них. Плотный, широкоплечий мужчина с
большой густой бородой, украшенной тоненькими косичками.
Приветствие правильное, верное, но
страх и тревога никуда не делись. Да еще метка на запястье
вспыхнула, словно предупреждая.
– Жизни и света, – произнесла я тихо.
– Вы рано.
Еще две недели. Две недели до
великого сбора, когда дома княжества заполнят слёзы и стенания
матерей, когда сыны Иллиума покинут свою родину, чтобы уйти за
снежный перевал в вечные холода Ардана.
Как же так? Как? Почему?
И еще свадьба эта… Завтра ведь должна
быть, специально запланировали до сбора. Отец так к ней готовился,
гостей созвал. Как праздновать союз двух сердец, когда всё
княжество рыдать будет?
– Не мы решаем, – огрызнулась на меня
девица, которая находилась посредине, поправляя толстую золотую
косу.
Виданное ли дело, чтобы дева на
лошадях в латах сверкающих ездила и боролась наравне с
мужчинами?
Но её это совершенно не смущало.
Сидела на лошади как влитая, губы кривила и на меня
посматривала.
– Ты лучше скажи, девушка-красавица,
как нам до замка князя добраться? – ласково заговорил третий.
Красивый. Золотые кудри, улыбка до
ушей и ямочка на щеке. А мне еще тревожнее стало. Таких бояться
надо. Не из-за воинской мощи, а из-за речей ласковых, обещаний
сладких. Такой любит ярко, как вспышка, а потом так же быстро
охладевает, переключаясь на новую красавицу.
– Так недалече, – пискнула Фанечка,
смешливая девочка с крохотными косичками, которые торчали в разные
стороны, и россыпью солнечных веснушек на курносом носу.
– Т-с-с-с, – зашипела Лила, ткнув
малышку в бок локтем, из-за чего та пискнула и снова ко мне
прижалась.
