Разбудил стук в дверь. Требовательный, настойчивый, раздражающий.
Голова раскалывалась, меня ломало и тошнило, так что выбирать выражений я не стал и велел незваным гостям убираться прямиком к чёртовой бабушке. Затем перевернулся на другой бок и накрылся подушкой, но та не помешала расслышать злой крик:
– Именем закона, откройте!
Я в сердцах выругался, с трудом разлепил веки и уселся на кровати.
«Именем закона» – это плохо. Хуже только «именем Царя небесного», да и то не факт.
Но в любом случае бросаться к двери я не стал, совладал с приступом дурноты и спросил:
– Чего надо?
– Откройте немедленно!
Повиноваться я и не подумал. Перво-наперво оглядел гостиничный номер и убедился, что причиной столь раннего визита стражей порядка стало не беспечно брошенное посреди комнаты мёртвое тело, а точнее – не натёкшая из него кровь, просочившаяся через щели между половиц и перекрытие в комнату этажом ниже.
Нет! Никакого трупа не было и в помине – просто вчера после возвращения с площади я допил бутылку рома, и посему воспоминания путались, всё было как в тумане. Но вроде бы дальше я лёг спать. Вроде бы – так.
Небесный прилив?
Я покачал головой. Опасения Беляны и отца Шалого оказались беспочвенны – не заинтересовались мной приблудные духи, не проявили интереса бесы и демоны. Всё прошло как-то до обидного спокойно. Можно даже сказать – буднично.
И что тогда за переполох?
С похмелья думать категорически не хотелось, зато было как-то очень уж нервно и отчасти даже страшно, поэтому принял в расчёт риск того, что в коридоре притаились подосланные невесть кем убийцы, и для начала сотворил призванный предупредить неожиданное нападение аркан, а затем кровавой рукой прямо с кровати отпер входную дверь. Приготовился задействовать жгучую ауру, но дядька с бляхой квартального надзирателя, за спиной которого маячили два стрельца, и не подумал переступить через порог.
– Лучезар Серый? – уточнил он.
Я подтвердил сей факт небрежным кивком и тут же зашипел от резкой вспышки головной боли.
– Приказано препроводить вас во дворец правосудия в связи со злостным нарушением общественного порядка! – объявил квартальный надзиратель и потребовал: – Пройдёмте!
– Чего? – вытаращился я на него и оглядел свои костяшки, но свежих ссадин на тех не обнаружилось. – Какое ещё нарушение общественного порядка? Да ещё и злостное к тому же!
– В Южноморске запрещено покидать жилища во время небесного прилива, – спокойно пояснил дядька. – Равно как и сквернословить под стенами городской управы!
Я начал кое-что припоминать и вновь кивнул, только на сей раз куда медленней.
Ну да! Ну да! Мои призраки не явились на встречу, а приблудные духи проносились мимо, вот и дал выход чувствам, благо был на площади один-одинёшенек. И накляузничала ведь какая-то гадина! Наверняка кто-то из гостиничной обслуги донёс!
– И какое наказание полагается за эти проступки? – спросил, не спеша подниматься с кровати. – Штраф? Вы ради этого сюда в такую рань припёрлись?
– Уже восемь утра! – невозмутимо парировал квартальный надзиратель. – А наказание назначит суд. Пройдёмте!
Стало ясно, что сей настырный тип в покое меня не оставит, я тяжко вздохнул, дотянулся сначала до одного сапога, а затем и до второго, обулся и оправил рубаху, после надел куртку и нахлобучил на голову соломенную шляпу. Ещё сунул в карман кошелёк.
Огляделся напоследок, но ампутационный нож решил с собой не брать, зато прихватил визитную карточку молодого человека, представлявшего мои интересы в суде. На первом этаже сунул её гостиничному клерку и велел вызвать стряпчего во дворец правосудия, хотя вроде бы особенных осложнений ожидать и не приходилось.
Подумаешь – штраф! Плюнуть и растереть!
