– Опять тебя обижали, Ник?
– Нет, – насупился мальчишка, смотря на своего наставника загнанным, но непокорным волчонком.
– Ты же понимаешь, что, если покажешь им свою силу – можешь навредить? Тогда играть и дружить будет не с кем. Тарноданцы не очень-то спешат переселяться в этот мир, так что новые друзья вряд ли скоро появятся, – задумчиво произнёс Раендариус.
– А как тогда мне сделать так, чтобы меня уважали? – с неподдельным любопытством поинтересовался Ник у марна.
– Все всегда уважают силу, шкет. Каждый человек знает, что марны стоят выше в иерархии этого мира. Их боятся и подчиняются их воле. Как ты мог заметить, это насаждается всюду, чтобы у людей не возникло и капли сомнения в непреложности этой простой истины, – наставник лукаво улыбнулся. – Пока ты не раскрылся, приятели видят тебя своей ровней. Чуйка обостряется только поколения через три, видимо, раньше влияние мира не сказывается. Поэтому они не понимают, кто ты. Не чувствуют. Можем показать, что все эти мальчишки сильно ошибаются на твой счёт. Но – без ненужного насилия.
Глаза мальчонки засияли любопытством и решимостью. Выгадав время, когда его подопечный снова умчался к своим друзьям, Раендариус раскрыл крылья и взлетел.
Быстро отыскав толпу мальчишек, пытающихся задирать Ника, марн приземлился возле них, напугав хулиганов свистом воздуха, разрезаемого специально для пущего эффекта заострёнными перьями. Некоторые даже инстинктивно пригнулись, уличив краем глаза огромную тень с мощными чёрными крыльями. Они испуганно рассыпались в стороны, а Раендариус учтиво склонился перед Ником и уважительно произнёс:
– Господин Канректоник, вас ожидают в Цитадели, – он повернулся спиной к мальчику, предлагая ему забраться на могучую спину, покрытую переливающимися синевой на солнце перьями, в момент ставшими мягкими.
Бросив насмешливый взгляд на выпучивших глаза обидчиков, Ник забрался марну на спину и тот взмыл вверх. Ни к какой Цитадели Раендариус его не понёс, отчего вызвал только радостную бурю эмоций у осознавшего его поступок мальчонки.
Канректон с сыном не общался, приставив к нему своеобразного няньку. Поначалу марна, который был правой рукой самого Артариуса, такая роль жутко раздражала. Однако, спустя пару лет, Раендариус поостыл, понимая, что вины мальчишки в этом нет.
Год от года их отношения крепли. Марн стал относиться к подопечному, как к пасынку, уча его жизни и поддерживая во всём. Ник в своём отчиме-наставнике души ни чаял и был очень сильно к нему привязан.
О судьбе сарнестанов Раендариус знал не понаслышке. Однажды ему даже довелось видеть, как Артариус поймал одного из потомков Властилина, и тащил его, израненного и замученного, к своему хозяину. То ещё зрелище. Чем больше наставник проводил времени с Ником, тем меньше желал ему такой участи.
Достигнув совершеннолетия, парень прошёл раскрытие, но радость от этого события была недолгой. В стенах Цитадели и за её пределами его усиленно стали готовить к битве с оппонентом. Вот только Раендариус, прекрасно осознавая, чем это обернётся в любом случае, не удержался и раскрыл пасынку правду.
В тот самый миг для Ника мир как будто выбили из-под ног. В одно мгновение все его подозрения, и раньше терзавшие душу, встали на свои места.
Единственным выходом из ситуации виделся побег, но один он этого провернуть точно бы не смог. Раендариус помог юному сарнестану бежать из Еленрархинии, но в очередной стычке с нагнавшими их врагами наставник погиб, защищая Ника и заслонив его собой.
Тот день навсегда отпечатался в памяти Канректоника. Самый близкий друг рассыпался пеплом в его руках, а его гнали и травили до последнего, пока Ника не спасло самое настоящее чудо. Обессиленно вывалившись в новый чужой мир, он упал на колени и разрыдался, позже не позволяя этого себе никогда.
