Макс.
Мир рухнул. Нет, он развалился на множество осколков, что
противно скользили в сознании, отдаваясь тупой, почти пронзительной
болью в сердце. Плечо тоже ныло. Весьма и весьма
паршиво. Мент. Капитан. Всё это осталось в прошлом. Отставка по
ранению. Всё по закону жанра - бандитская пуля, что угодила в
плечо. Начальство милостиво предлагало остаться на бумажной работе.
Но такая отставка в двадцать восемь лет, это смешно. Разве
для того я шёл в органы? Мечтал спасать, бороться, быть отважным,
лихим и гордым. А что вышло?
Кто ж знал? Тупой обалдевший наркоша, который положил
полподъезда. Пять трупов. Ехали на звонок соседки.
- Кажется, он не дышит, мой сосед. Я вижу его в бинокль,
он на балконе. Была стрельба. Бабка старая, сколько раз мы к ней
выезжали, не имея права отвертеться от ложного вызова. То зелёный
человек, то попытка штурма Авроры. Бред полный. Маразматичка
старая. А тут - такое. Квартиру наркоши вычислили мгновенно, был на
учёте, можно и так сказать. Дверь нараспашку, входим. Никого.
Ублюдок встретил меня в ванной. Старый фонд, чёрт бы его побрал.
Вот нафига антресоли в ванной? Кто такое вообще сообразил сделать?
Там-то он и сидел в позе орла. Выстрел, удар в плечо, грохнулся
навзничь. Стрелка взяли тут же. Пуля у него оставалась только одна
- моя. Больничка. Через три месяца приговор. Никакой работы в поле.
Я правша, рука работает, но ноет. О точности стрельбы разговора и в
помине нет. Пошёл в журналисты. Искать правды. Помогать людям.
Бывший криминалист, опер. Идиот, короче. Неважно. Нашёл контакты.
Поднял дела. Съездили на пару объектов, полежал в засаде. Заработал
пару хороших снимков и бронхит. Всё шло подозрительно ладно.
Материал готов, статейка написана. Я же выигрывал олимпиады по
литературе, не только отчёты могу писать. Кто-то сдал. Чтоб ему
разтак и разэдак. Поступил звонок.
- Отдай флешку и бумаги, журналист-недоучка. Хуже будет.
Пожалеешь.
- Пошёл ты!
И тут-то я начал думать. Ведь всё же лучше поздно, чем никогда.
Адрес легко бьется по базам. Живу на квартире. Сосед тоже мент,
из бывших. Хвост я прищемил крупной твари. Не пора ли линять?
Почему позвонили? Могли же сразу заехать "поговорить". Эти прибьют.
Если статейка выйдет, то потери их ждут хорошие. Даже более чем.
Жены нет, родителей тоже, карьера загнулась. Я, в общем-то, никто и
звать меня теперь тоже никак. Как мент не успел состояться, ни
одного крупного дела я не раскрыл. Как журналист - вляпался
по самые уши. Пора делать ноги. А там уже искать, кто сдал. И
запускать статью. Я же гордый, мне же больше всех надо. Героический
капитан, Соколов Максим, бывший опер, в отставке. Побросал в сумку
вещи. Свитера, куртку, ботинки, ноут и прочее барахло. Ключи
закинул соседке по площадке. Брать больше в комнате было
определённо нечего. А живу я, жил до этого славного дня, в
коммуналке. И адью, мой милый, любимый, хмурый Питер. Прощайте,
кони лихие на Аничковом мосту, до свидания, крейсер Аврора, Зимний
дворец и Летний сад. Здравствуй, хороший знакомый. Шустро взлетел
на чердак, как драная кошка из подворотни родного бывшего дома.
Пыль летит при каждом шаге. Старая бельевая верёвка, банки,
склянки, протертый матрас. Вот и окно чердака, знакомое с детства.
Поддел старую раму тихонько гвоздём. Поддалась. Выглянул. Соседний
двор пуст. Не ждут меня в нём, вот и ладушки. Подтянулся, плечо
отдалось глухой болью. Перекинул сумку. Спрыгнул на крышу старинной
конюшни. Маленький домик с почти плоской крышей. Лазали, знаем. В
конце спуск по стене. Кирпичи затейливо выложены с угла. Барский
каприз позапрошлого века. Лег на живот. Сыро, противно и мокро.
Чуть сполз ближе к краю. Свитер задрался, живот уперся в край
крыши. Мерзкая струйка воды потекла в брюки. Мелочь вроде, а какая
гадость. Как-то слез. И припустил к метро. А там уже сухо, тепло,
приятно и душно. Вот я на конечной. Еще чуть-чуть и стоянка
дальнобойщиков. То, что мне нужно.
