Бей в самое сердце

Богдан

MATRANG - Драма

Я сижу в тишине, но в ушах до сих пор шумит. Руки дрожат, сердце бьется в клетке ребер, как сумасшедшее. Зубы отстукивают бешеный пульс. Я выхожу на ринг слишком часто в последнее время, выхожу биться не на жизнь, а на смерть. И побеждаю, потому что так надо. Но когда адреналин отпускает, когда в голове проясняется, понимаю, что даже сегодняшний бой мог сделать меня инвалидом, если бы я все-таки пропустил тот апперкот. Или убийцей, если бы ударил соперника в висок чуть сильнее.

Здесь, в клубе «Гладиатор», есть одно простое правило: никаких гребаных правил. Не раз парней с ринга выносили вперед ногами, а на скорой отсюда уезжают и так через день. 

Если бы только у меня был другой выход, я… но его нет.

Мысли прерывает звук шагов. Дверь в подсобку распахивается и со стуком врезается в стену. В маленькую комнату вваливаются два здоровых амбала, что заполняют пространство. Легкие сжимаются, я задыхаюсь, вскакиваю на ноги.

- У меня есть еще два дня! – произношу твердо. -  Я все верну, сказал же. Я слово держу. Завтра будет еще один бой, я выиграю! У меня почти вся сумма!

Но они, кажется, не слышат. Скользят взглядом, словно по пустому месту, расступаются и пропускают вперед бритоголового мужика в черном пиджаке с приторным отливом. Сердце разгоняется и стучит в висках. Если их прислали они, чтобы грохнуть меня прямо здесь, никто им даже не помешает. А за небольшую сумму сверху еще и помогут. Хотя в таком случае я буду бесполезен и не верну им деньги, смысл? Зачем убивать, если можно сломать пару пальцев и ребер, чтобы стал чуть понятливее?

- Данте, полагаю? – голос мужика со шрамом на щеке звучит спокойно, негромко, но отчего-то пробирает до мурашек.

Мой взгляд мечется. Судорожно оцениваю шансы прорваться через заслон: ноль из ста. У здоровяков еще и пушки при себе – ненароком продемонстрировали, чтобы не рыпался.

Я киваю, когда понимаю, что они ждут ответа.

- Не буду тянуть, не в моей манере, - выходит вперед и говорит главный. – Мне нужна услуга.

Услуга? Я усмехаюсь. Жизнь хорошо научила, что такие «услуги» бывают только в мышеловках.

- Что вам от меня нужно? – спрашиваю прямо.

Не выслушать их не могу, они не собираются отпускать.

- Чтобы ты присмотрел за моей дочерью.

Это шутка?

- Я не телохранитель. - Качаю головой.

- Телохранители у нее есть, лучшие из лучших, это другое. Мне нужен свой человек, который сумеет защитить ее там, куда мои люди не могут достать.

Мужик говорит о дочери иначе: без опасного блеска в глазах, мягче, что ли. 

- Цыган, давай прессанем мальчишку, и все дела. Че мы как…

- Не трогать! - гремит приказ.

Парни тут же замирают с каменными лицами, закладывают руки за спину.

Эффектно, мать его.

- Почему я?

- Почему нет? Ты был хорош на ринге. Как всегда. Я на тебе неплохо заработал.

- А если откажусь? – рискую спросить.

Мужику по кличке Цыган начинает надоедать разговор.

- Ты хорошо заработаешь, и «гладиаторы» оставят тебя в покое. От таких предложений не отказываются, - отвечает резче и, пока молчу, продолжает: - Если, конечно, не хочешь, чтобы пострадали близкие.

Желудок скручивает мгновенно, но я все равно широко улыбаюсь.

- Я вырос в детдоме, вряд ли вы сможете меня запугать. Отец в тюрьме, а мать пьет, как…

- Мальчик, я все про тебя знаю. - Теперь его тон звучит снисходительно, и я уже понимаю, что проиграл. – Я знаю, где и с кем живет твоя сестра. И некто по имени Алина, которая… Парни, я правильно помню, она ждет ребенка, так? 

Наверное, все ясно по моему лицу. 

Но как они? Откуда? 

- Я понял, - отвечаю тихо сквозь зубы. - Хорошо. 

- Тогда, - мужик улыбается криво, вторая половина лица остается неподвижной, - думаю, мы все уладили? Завтра свяжемся.