Бриан
– Что ты сказал?! – Морид вытаращил глаза и сел мимо стула.
– Что слышал. – Я мрачно перевернул стакан и поставил его рядом с другими. Получилась «боевая свинья» – построение, которое первым учат команды на магфизухе. – С нами будет жить моя жена. Через час придет пространственник и продавит ей отдельную спальню вон там. – Нехорошо тыкать пальцем, но сейчас мне было плевать на этикет. – Таково решение главы рода, подтвержденное ректоратом.
– Какая жена, почему жена, откуда жена?! – Вопросы сыпались из приятеля, как светобомбочки из прохудившегося магоклапана. Под конец он просто возопил не своим голосом: – Когда ты успел жениться, ирод?!
– Мы же на практике были, – ошалело поддержал его Фо. Он часто моргал на меня, на Морида и на «боевую свинью» из грязных стаканов на столе. – С самого окончания курса и до…
– До огрызка каникул, верно. – Я меланхолично ткнул искрой силы в кувшин. Тот булькнул – что-то еще плескалось на донышке. Хоть одна хорошая новость. Иди ко мне, дорогой, жизнь – боль, и утешение есть только в районе твоего донышка…
– Не надейся. – Морид свел брови и уставился на кувшин как на личного врага. – Там вода. Вино мы еще вчера все вылакали. В честь нового учебного года и чтобы смыть горе от его начала хоть немного. Про другое горе, постигшее нас, ты не заикнулся даже!
– Я забыл. – Тяжелая с похмелья голова сама собой склонилась к грязному дощатому столу и уперлась лбом в высохшие следы вчерашнего пиршества. – Точнее, не думал, что все так плохо. И вообще надеялся как-то отвертеться. А теперь вот…
И я швырнул на «боевую свинью» вскрытое письмо от отца.
«Дорогой сын, мы с отцом эрлы Джойс вчера подписали первый договор меча и кубка, что засвидетельствовали два небесных посланника. Отныне ты семейный человек. Твоя жена приедет не позже завтрашнего вечера. Я также послал своего пространственника, чтобы подготовить для нее спальню, смежную с твоей. Руководство академии получило весть и окажет вам все возможное содействие. С твоей стороны я жду поведения, приличествующего младшему наследнику великого рода эрлов Гранди. С любовью, твой отец».
– Какая еще эрла Джойс? – после долгой паузы тревожным шепотом переспросил Фо. – Та самая?!
– Староста факультета травниц, – обреченно кивнул я и снова стукнулся лбом о липкое пятно на столе.
– У тебя устаревшая информация, – замогильным голосом поправил Морид. – С этого года эрла Джойс Флоренс – староста всей параллели. То есть наша тоже…
– Все верно. Только теперь она эрлесса Джойс Гранди-Флоренс, – не менее траурно подтвердил я.
Джойс
Самопишущее перо скользило по бумаге, повинуясь моему взгляду, и послушно выводило каллиграфически идеальные буквы. Им предшествовало несколько страниц расчетов, разбавляемых не менее идеальными рунами.
Мне не терпелось перейти от теории к практике, но пока было малость не до того.
– …это будет прелестно! – вещала моя мама, сияя восхищением в глазах.
Я честно делала вид, что с интересом слушаю, попутно перенося на бумагу свои мысли об ускоренном размножении мимикрирующих водорослей. Если я все правильно высчитала, это будет просто прорыв в науке! Данные водоросли используются при создании маскировочной ткани, но из-за того, что растут очень медленно, находятся в постоянном дефиците. Лучшие маги-ботаники вынуждены вливать в них уйму сырой магии, чтобы ускорить рост, и все равно этого недостаточно. Мой же способ помимо увеличения скорости предполагал существенную экономию ресурсов.
– Джойс, ты снова витаешь в облаках и меня не слушаешь? – Мамин голос звучал огорченно. На ее лице отразилась искренняя печаль, а в уголках глаз, кажется, даже блеснули слезы.
Как всякая светская львица, она умела плакать так, чтобы не испортить макияж, подчеркнуть свою ранимость и хрупкость, заставить собеседника терзаться чувством вины, а в результате выдавить желаемое. Противостоять этому можно, но как же муторно и энергозатратно! Не говоря уж о потере времени.
