Моросило. Кап-кап-кап — стучали по крыше капли дождя. Из-за туч
солнца видно не было, но Леси знала, что сейчас оно должно
опуститься за линию небосвода. Девочка каждый день ждала этого
времени, поэтому никогда не ошибалась. Она с трепетом приникла к
окну, глядя в сторону дороги, ведущей от Запретного леса. Скорее
бы! Тотчас из-за деревьев показались четверо всадников, высоких,
статных. Их длинные плащи с голубыми капюшонами развевались на
ветру, словно крылья гигантских птиц. Вода расступалась перед ними,
страшась замочить одежду. Леси, сколько ни старалась, не могла
разглядеть их лица. Всадники пронеслись мимо деревни и поскакали
прочь к закату… если бы его можно было увидеть из-за туч.
— Бабуль, расскажи мне сказку.
Вайспута отложила в сторону пряжу и зажгла лучину. На
изборожденное глубокими морщинами смуглое лицо легла мягкая
полутень. В ней двумя игристыми камушками сверкали ярко-голубые
глаза. Вьюга выстудила голову, не оставив и прядки черных с
переливами волос, прямых и длинных, как стебли рогоза, но глаза
пощадила… Хотя зрение уже потеряло былую остроту.
— Про что ты хочешь услышать, деточка? — старушечий голос
скрипел, как рассохшиеся половицы. — Про то, как в далекой
древности племена дайни разделились на Охотников и Землепашцев? Про
великий поход Паутусатов-ри, восставших против кровавой богини
Югхи? Про славные деяния наших предков Майери из клана
Охотников-Кадзунисоми?
— Про братьев-ветров, — голос Леси, по-детски звонкий и чистый,
напомнил старухе, как тяжело доживать зиму, когда остальных едва
коснулось лето.
— Что ж, тогда слушай, — старуха подняла с лавки веретено и
продолжила вить пряжу. — Много лет назад, когда земля была такая же
юная, а дайни еще не познали тайны стихий и не разделились на кланы
и роды, по бескрайним просторам летала Белая птица. Ни на земле, ни
в воде, ни в воздухе, не было создания, способного затмить ее
чистую первозданную красоту. Кто только ни звал ее замуж! И высшие,
чьи глаза видят судьбы всего мира, и творцы-демиурги, превращающие
ничто в мысль, а мысль в сущее, и повелители, которым подчиняются
движущие силы мира… Но Птица была горда и всем отказывала.
Свободный полет был ее единственной страстью. И тут появился
Тэнгри, всеблагой держатель небесной тверди. Хитер и могуч был
древний бог. Единственный, смог изловить он птицу серебряным
силком, и посадил в золоченую клетку. Шли годы. Птица умерила
гордыню, признала власть Тэнгри и поселилась вместе с ним в
Подземном городе. Из своих перьев связала она четыре рубашки —
родила повелителю небес четырех сыновей. Выросли они в добрых
молодцев, одели рубахи из перьев, обернулись каждый в свою сторону,
встали на крыло и полетели. Благородный и строгий старший сын
отправился на север и назвали его Мистралем, северным ветром.
Веселый и ласковый средний сын полетел на юг и назвали его
Гилаваром, южным ветром. Мудрый и милосердный третий сын выбрал
восток и назвали его Аргестом, восточным ветром. Непослушный
младший сын двинулся на запад и так далеко улетел от дома, что
Белая птица не находила себе места от беспокойства. Попросила она
остальных сыновей разыскать его и вернуть домой, но у тех ничего не
вышло. Разгневался тогда Тэнгри на нерадивое чадо, что причинило
столько тревог своей матери. Забили небесные барабаны, засверкали
огни. Узнал младший сын отцовский гнев и вернулся, найдя дорогу по
отсветам небесного пожара. Возрадовалась Белая птица и нарекла
вновь обретенного сына Тангрумом «сыном грома», Западным ветром.
Строго настрого наказал отец братьям, где бы они днем ни летали,
всегда к закату возвращаться к матери. С тех пор каждый вечер в
последних лучах умирающего солнца можно увидеть четырех всадников,
мчащихся к Запретному лесу, где находится вход в Подземный город
богов.
