~~~
ПО АНТИЧНЫМ ТРОПАМ КРАСНОДАРСКОГО КРАЯ…
~~~
ЦАРСТВО НА БЕРЕГУ ПОНТА ЭВКСИНСКОГО
Дети собирали хворост, шишки и крупные ветки со старой огненно-оранжевой хвоей можжевельника. По слабоволнистым склонам у самого берега моря разносился слегка резкий, но приятный аромат арчевника. Юношеские ступни мягко ступали среди жасминов, ирисов, колокольчиков, тюльпанов и астрагалов, редко знающих морозные дни и продолжительные снегопады. Справа, через разреженное редколесье, открывался вид на крутой спуск балки, заканчивающийся глубоким отвесным обрывом, обжитый грабом, держи-деревом, скумпией, калиной и редкими пушистыми дубками. Время от времени к дубкам подходили дикие свиньи, но, не успевши насладиться желанными желудями, звери убегали, будучи напуганными пронзительным свистом юных озорников. Слева, совсем близ удобного спуска к пляжу, усеянному твёрдыми валунами и более мягкими глыбами из известняка, возвышалась сосна-доминанта. Она, изогнутая и искорёженная, бесчисленные десятки лет познававшая суровость морских штормов, из года в год выступала любимым местом для отдыха пастуха и игр малышей, которые сейчас с удовольствием собирали её многочисленные шишки.
Старик-рыбак, известный всем ребятам своими интересными легендами, наконец-то развёл костер. На закате осмелевшие от сухости дров огоньки, перепрыгивающие с одной ветки на другую, будто бы вновь и вновь поджигали солнце на горизонте. Пламя набирало силу, а день терял каждую свою минуту. Бог Гелиос был последователен в своём стремлении отдохнуть. Его колесница не спеша двигалась туда, куда ей следовало прибыть.
Тем временем старик начал свое повествование.
«Многие века назад наши деды и прадеды из далекой Эллады прознали о чудесном Понте, или море, за несколькими проливами, изобилующем рыбой. Берега Понта, по рассказам очевидцев, испещрены дивными долинами садов диких яблонь, кустами кизила и малины. Земля столь плодородна, а дни – теплы, что лучшего места для виноградарства тяжело найти и в самой Элладе. В горных лесах земель, омытых этим морем, водится бесчисленное разнообразие дичи. Перепела и ржанки, кряквы и огари, взмывая над небольшими прудами, которыми усеяны горы у Понта, сами летят к вам в руки. Трудолюбивые и терпеливые горцы, проживающие на берегу моря, переселились с вершин в долины на плодородную землю и разбили свои поселения у самого берега.
Деды и прадеды из Эллады снарядили множество бирем и трирем. Нагрузили их разным товаром, бакалеей, зерном, тканями, маслом и вином и отправились в далекий и опасный путь. Шли дни один за другим, а берега всё не было видно. Грусть, а затем страх, обуяли наших предков, но вдруг сквозь туман еле-еле забрезжил вид тонкой линии мыса, уходящей вдаль. На миг появился берег перед вперёдсмотрящим и тут же пропал.
Море заискрилось цветами радуги, всё больше и больше переходя к самым холодным тонам. Резкий и неожиданный порыв пронзительного ветра поднял волну, вторую, третью. Девятый вал обрушился с неимоверной силой на легкие корабли эллинов. Валун за валуном срывались с тонкого мыса в бушующий Понт. Небо из серо-пепельного в считанные минуты превратилось в чёрный давящий купол. Пена морская у берегов и та озарилась мёртвым стальным светом. Исчезли все светила. Ни солнце, ни звезды не могли показать выхода из ненастья умелым морякам. Казалось, что природа напрягла все свои силы, чтоб не пустить купцов к местным народам горцев.
Эллины испугались, как никогда, и были вынуждены повернуть. Лишь некоторые, не поверженные пучиной галеры дошли обратно. Немногие вернулись в Элладу. Долго никто и ничего не говорил о далёком и злобном море за двумя проливами. Лишь Понт Аксинский слышалось через оскал неприязни от старых мореплавателей в адрес этого моря, негостеприимного моря.
