Глава 1
Кровососущая тварь была где-то рядом. Примерялась к жертве,
желая вонзить в нее свое жало с первой попытки. Рэб звериным чутьем
определил, с какой стороны ждать нападения и затаился. Тварь
решилась. Ультразвуковой фон ее присутствия сменился полной
тишиной.
Рэб звонко шлепнул себя по уху и проснулся. Включил лампу. На
ладони остался след убитого комара. В открытом окне ветер мирно
шевелил шторку и доносил с улицы стрекот сверчков. Рэб ухмыльнулся.
Мгновение назад, во сне, он чувствовал себя зверем, готовым к
схватке. Чертов Улей прописал свой код в ДНК, интерпретируя все что
угодно, от сна до грозового раската, через призму странного
мира.
Адреналиновый выброс заставил сердце учащенно колотиться. Рэб
встал, прошел на кухню и поставил чайник. Пока он грелся, вышел на
крыльцо. На дворе стояло жаркое оренбургское лето. В июле даже
ночью не чувствовалось свежести. На короткое время перед рассветом
становилось прохладнее, чтобы дать всему живому передышку перед
следующими знойными сутками. Даже ветер в этих местах не приносил
облегчения, только обжигал и сушил кожу.
Местные, казалось, не замечали суровости степного климата,
каждый день в большом количестве приходили на набережную, гуляли,
смеялись, фотографировались, покупали мороженое, катались на
гироскутерах и велорикшах. Рэб вздохнул, представив, какая тяжкая
участь ждет жителей этого города. Он был уверен, что они этого не
заслуживали.
В окнах спальни старухи, сдававшей ему «летнюю кухню», зажегся
свет. Бабке не спалось. Скорая приезжала к ней по нескольку раз в
месяц, как правило, по ночам. Рэб был уверен, что доводили ее до
предынфарктного состояния собственные мысли, которым она
предавалась во время бессонницы. Единственный сынок, алкоголик,
жулик, не вылезающий из тюрем, мотал нервы матери. Между отсидками
пытался наложить лапы на имущество матери и пустить ее по миру.
Вряд ли старушка выдержала бы такой удар. Рэбу даже пришлось ее
защитить однажды от наглого отпрыска. Несмотря на то, что он больше
не был мутантом, где-то внутри он все еще ощущал себя им. Одного
удара хватило, чтобы отправить сынка в долгий нокаут. После этого
наглец не появлялся, но изводил мать звонками.
Рэб глубоко вдохнул ночной воздух, напоенный запахом остывающего
дерева, железа и сушеной травы. На плите засвистел чайник. Рэб
вернулся в свое жилище. Сердце успокоилось, но томление в душе
осталось. Томление по состоянию зверя, в которое он перенесся во
сне. Примитивное, но ясное и такое понятное и даже желанное. Рэб
считал, что он превратился в адреналинового наркомана, снимающего
потребность в естественном наркотике через схватку с мутантами
Улья.
Будь сейчас у него связь с его друзьями из «Затерянного мира»,
они здорово бы удивились тому, что ему удалось вернуться на Землю,
и категорически не поняли бы его желания вернуться назад. А Рэб
каждый миг своей жизни мечтал об этом, понимая всю
противоестественность своих желаний. Улей изменил его полностью,
заменил код в спиральной хромосоме ДНК, очистил от черствого налета
душу, заставив ее сиять. Не было у Рэба ничего, что могло его
держать на Земле. Ни родных, ни близких, ни какого-то вменяемого
смысла. И если после указанной Варном даты этот кусок города не
провалится в Улей, Рэба ждало темное бессмысленное будущее.
Рэб понемногу готовился к встрече с Ульем. После продажи
имущества денег у него было на маленькую войну. На эти деньги он
купил списанный «бардак», оплатил его капремонт и поставил на
консервацию в арендованном гараже неподалеку. Мобильность и
бронированные стены на первое время могли гарантировать ему хоть
какой-то шанс не попасть на зуб спешащим в перезагруженный кластер
мутантам.
