День выдался пасмурным и дождливым и своей влажностью напоминал северные земли.
Местные жители, проживающие в Остенбурге всю свою жизнь, поговаривали, что такого количества дождей в столь теплую летнюю пору, не могли припомнить.
Энтони усмехнулся.
Возможно, дожди и северные ветра Нордчестера преследовали его по пятам, не давая тосковать по родным местам, из которых он перебрался в столицу королевства Анария пару седмиц назад.
Его особняк, который он выкупил у господина Севиля, располагался недалеко от «Театра Весны», где в сезоны давали несравненные оперы и спектакли. По крайней мере, так говорили те, с кем он уже успел познакомиться.
Энтони потер левый весок, возвращаясь мыслями в предстоящий прием, который давала чета Блейк, очень известная во всем Остенбурге.
– Ты недоволен? Выглядишь хмурым.
Напротив Энтони, на пахнущих кожей сиденьях экипажа, расположился его близкий друг Килиан Петри, светловолосый красавец, от которого обычно сходили с ума представительницы прекрасного пола.
– Задумался о предстоящем событии, – отмахнулся Энтони, витая в своих раздумьях.
На самом деле, он практически не думал о приеме у Блейков. Его голову занимали мысли о землях, которыми он владел, после скоропостижной смерти отца и что лукавить, Сесилия Боли, красавица из южных земель, с которой он случайно познакомился на одном из приемов в столице, явно желала большего, чем ночи, наполненные страстью. Она была пылкой, чувственной особой, с черными как смоль волосами и гипнотически таинственным взглядом.
Энтони устраивали их свободные отношения, потому что он был поглощен не только делами семейными, но и поиском бриллианта Тиволи.
Об этом бриллианте, ходили мыслимые и немыслимые слухи. Он мог принести невероятное богатство, но как говорили языки, невероятное горе.
Попадая в руки, злосчастный камень нес злой рок, а потом исчезал на долгие годы, но проклятье не останавливало желающих обрести невероятную власть.
Энтони считал разговоры, лишь глупым вымыслом и не сколько желал стать хозяином страшного бриллианта, сколько хотел взглянуть на него своими глазами, так как был человеком интересующимся, разносторонним, но обладал немалой толикой разума, предприимчивости и разумности.
Поэтому, рассматривая прошлой ночью, шикарное тело Сесилии, окутанное полуночной тьмой, он не особо желал большего с ней, считая семейные отношения скукой и не всегда рациональным жизненным достижением.
– Не верю не единому твоему слову, – усмехнулся Килиан. Его светло-голубые глаза источали иронию. – Вся твоя голова забита будущими сделками, но могу сказать с уверенностью, что никто не устоит перед твоей настойчивостью.
– Ты прав, – Энтони потер переносицу, – и прекрасно понимаешь, как важно удержать определенный статус и не скатиться вниз.
– Хм, – усмешка снова посетила лицо Килиана. Щеки налились легким налетом румянца, а губы растянулись в хитрой ухмылке. – И даже не думаешь о пылкой Сесилии? Мне показалось, она тебя сумела заинтересовать своими прелестями.
Энтони скучающе ухмыльнулся, решив оставить разговоры о девушке при себе.
– Слышал, что госпожу Блейк считают самой красивой девушкой столицы? – закинув ногу на ногу, поинтересовался легкомысленный Килиан. Энтони никак не среагировал на выпад, лишь бросил в друга задумчивым взглядом и коснулся пальцами верхней губы. Его больше интересовал сам господин Блейк, бриллиантовый магнат и один из самых знатных фигур королевства. – Грегори Блейк, выбирает все самое лучшее.
– Я еще не настолько ознакомился с местными достопримечательностями столицы, – скучающе вздохнул Энтони.
Их экипаж, уже въехал на территорию усадьбы Блейков.
Молодой мужчина оглядел монументальное трехэтажное строение. Роскошная лепнина оплетала карниз. Декорированные пилястры утонченно выпирали вперед, добавляя постройке особую структурированность.
