Кабинет напоминал любовное дитя лаборатории сумасшедшего ученого, Лас-Вегасского казино и офиса стартапа, который вот-вот разорится. На стенах мерцали экраны с «трансляциями» – где-то рождался ребенок, где-то умирал старик, а в углу экрана №666 демонстрировали особо пикантный момент из жизни средневекового монаха. Под каждым монитором красовалась наклейка: «Не стучите по стеклу! Души пугаются!»
Полки ломились от сосудов с душами – одни сияли нежным светом, другие булькали подозрительной жижей, а одна, помеченная «Фауст. Версия 2.0. Не вскрывать. Серьезно.», периодически стучала крышкой, требуя внимания.
В центре комнаты стоял стол-рулетка – не то для споров, не то для азартных игр (а в Бюро Душ разница минимальна). Вокруг него красовались барные стулья с выгравированными надписями: «Сидел Люцифер. Остался недоволен сервисом» и «Занято. Вернусь после Апокалипсиса».
В углу скромно висела доска с графиками под названием «Природа личности: душа или среда». Красная кривая «Среда» уверенно обгоняла синюю «Душу», но кто-то нарисовал поверх зеленым маркером «А если подумать?» со стрелочкой к третьей линии – «Чистая случайность».
Атмосфера висела в воздухе гуще, чем запах кофе из кружки «Лучшему Богу Вселенной», озон от разрядов божественного гнева и этот странный мистический аромат – то ли ладан, то ли шаурма, забытая еще во времена Древнего Рима.
Освещение работало по принципу «чем драматичнее, тем лучше» – полумрак нарушали только мерцающие мониторы и неоновая вывеска «Бюро Душ. Приемные часы: никогда», которая периодически мигала, словно намекая: «Да-да, вы не ошиблись адресом. Вам точно здесь не рады.»
Где-то тикали часы с циферблатом «Время до следующего Апокалипсиса». Стрелка замерла на отметке «Уже должно было случиться», но, видимо, кто-то из высшего руководства снова перенес сроки.
Над дверью висел колокольчик с табличкой «Звоните в случае конца света». Под ним мелким почерком было дописано: «Если не ответим – значит, он таки настал. Поздравляю!»
А в самом темном углу, на «Полке невостребованных душ», грустила одинокая сосуд-неудачник с биркой «Возврату не подлежит. Попробуйте в следующей жизни.»
И где-то между стеллажами шнырял божественный кот – официальный талисман Бюро. На ошейнике красовалась гравировка: «Если я на вас смотрю – вы где-то накосячили. Опять.»
Дверь в Бюро Душ с треском распахнулась, впуская внутрь порыв ветра, который тут же сдул со стола три важных документа и кофейный стаканчик с надписью «Мировое Зло. Не пить».
Тестарх даже не поднял головы. Он сидел, сгорбившись над кипой досье, в своем идеально отутюженном костюме, который даже его крылья-клешни (черные, с перьями, будто взятыми напрокат у ворона-мизантропа) не могли сделать менее официальным. Его очки в тонкой оправе холодно блестели в свете мониторов, а рука с красным штампом «Безнадёжно» двигалась с пугающей регулярностью.
– Личность – это алгоритм, – провозгласил он, ставя очередную печать. – Дайте мне одинаковые стартовые данные, и я предскажу каждый шаг. Даже этот. – Он вдруг резко повернулся и поймал бумажный самолётик, который чуть не врезался ему в лоб.
Самолётик развернулся, обнажив надпись: «А если душа захочет плюнуть на твои алгоритмы?»
– Дрим! – Тестарх сжал самолётик в кулаке, и тот воспламенился голубым пламенем.
– Ой, – раздался ленивый голос с дивана. – Моя последняя философская мысль. Как жаль.
Дрим лежал, развалясь, в пижаме с узором «танцующие пингвины в шапках Санты», попивая кофе из кружки «Я не утро». Его растрёпанные волосы торчали в разные стороны, будто он только что пережил встречу с электрическим током, а глаза светились веселым безумием человека, который знает, что сегодня – день, когда можно устроить хаос.
