Мэр
— Иван Геннадьевич, вы дали согласие на выдвижение в мэры.
Почему?
— Избранный мэр — фигура независимая. У него больше возможностей
исполнить задуманное. Наш город — родной для меня. Я тут родился,
вырос, и мне хочется его улучшить. Согласился, потому что люблю
свой город, — отвечаю уверенно, не отводя взгляда от репортера. —
Следующий вопрос, пожалуйста.
Их лица смазываются в одно — серое, безэмоциональное.
Возможно, это из-за освещения, от которого у меня начинается
головная боль, возможно, оттого, что в помещении попросту нечем
дышать из-за скопления народа.
Кондиционеры не справляются, людей слишком много.
Предыдущий мэр был уволен с громким скандалом. Получение взятки
в несколько десятков миллионов прямо на рабочем месте.
Это ж каким долбоебом надо было быть, чтобы избираться два срока
подряд и на последнем году так жестко облажаться?
Я планировал сесть в кресло мэра, но работу мы собирались
проводить постепенно, органично и экологично. Знакомить народ со
мной, чтобы они привыкали, узнавали и научились доверять.
Но из-за этого дебила пришлось оперативно поднимать всех. А мы
были не совсем готовы.
— Иван Геннадьевич, что в первую очередь вы планируете
предпринять? — спрашивает другой репортер.
— Мэр имеет право формировать бюджет города. Предлагать
депутатам эффективно и честно распределять бюджетные средства. На
мой взгляд, на данный момент бюджетные средства распределяются не
совсем корректно. Мы будем работать с этим.
В висках пульсирует, но нельзя показывать, что эта
пресс-конференция мне как кость в горле.
Следом поднимается женщина:
— Какую сферу жизни города вы считаете самой проблемной?
— Социальную.
— Что вы имеете в виду?
— Нужно избавиться от очереди в детские сады. По официальным
данным, садами обеспечены все дети до трех лет, но матерям
предоставляют оплачиваемый отпуск лишь до полутора лет. Надо это
исправлять.
Тема проблемная, и дальше следует пулеметная очередь из
вопросов.
Вмешивается мой помощник:
— Господа, господа! У нас осталось пятнадцать минут, после чего
Ивану Геннадьевичу нужно будет уехать.
— Можно я задам вопрос! — встает парень лет…
Сколько ему? Черт, ему сто процентов нет и восемнадцати.
Высокий, худой. На голове густая шапка из черных волос, которые
лезут в лицо. Глаза… он далеко, но этот взгляд кажется мне
знакомым.
— Задавай, — машет ему Савелий, мой помощник, а я даже залипаю
немного на лице пацана.
Будто с меня на фотографии смотрит… брат. Или я сам. Таким же
дрыщом патлатым в его возрасте был.
Мальчишка берет в руки микрофон, сжимает его сильно, видимо,
здорово нервничает:
— Скажите, Иван Геннадьевич, — начинает будто с претензии,
потому что слова буквально выплевывает, — вы женаты?
— Официально нет, но моя будущая супруга вскоре будет
представлена, — говорю обтекаемо. — Предвижу следующий вопрос и
отвечаю: детей у меня нет.
И усмехаюсь.
По залу идет гул смешков, шутка зашла.
А вот пацан смотрит на меня так, будто взглядом пытается
убить.
Когда гул стихает, он снова подносит к губам микрофон и
спрашивает с вызовом:
— Если детей нет, то кто тогда я?
листаем дальше →
Мэр
Вопрос вызывает эффект разорвавшейся бомбы.
Я цепенею, потому как что ответить, не знаю.
Нет у меня детей. Нет, и все тут.
Были бы — я бы знал. А это какой-то прикол конкурентов.
Все репортеры оборачиваются к пацану, и под гул толпы я теряю
его из виду.
— Савелий, найдите его! — рявкаю на своего помощника.
В зале творится бардак, иначе не скажешь.
— Иван Геннадьевич, уходите, — тянет Савелий меня за локоть. —
Иначе сожрут, а нам надо все проверить, чтобы дать ответ
репортерам.
