Вы когда-нибудь задумывались о том,
как любимый город в одночасье превращается в выжженное поле битвы?
Определенные места и улицы напоминают о былой любви, призрак
которой все еще преследует вас. А время беспощадно и медленно
тянется, заставляя переживать каждое мгновение вашего
расставания.
Каждый раз после расставания мы
хотим сбежать из страны с позором, чтобы никогда не сталкиваться со
своими ошибками лицом к лицу; в моем случае я боялся встретить
ее.
Я знал места, в которых ее можно
было заметить. Я знал парки, в которых она обычно обедала или
читала. Я целенаправленно избегал любимых магазинов, кофеен, чтобы
не тревожить ни ее, ни себя. Мне нужно было ступать осторожно.
Каждые шаги по улицам, паркам и проспектам были четко выверенными и
обдуманными, потому что, если бы мы встретились, мы бы разбились,
как две волны, ищущие друг друга с противоположных берегов.
Я не переставал думать о ней и о
нас. О том, что, возможно, если бы мы смогли поговорить, у нас и
могло бы все получиться. Я не переставал думать о ней, потому что в
глубине души я надеялся, что я смогу встретить ее. Это было бы
катастрофой. Но без нее я чувствовал себя никем. Внутри меня
образовалась пустота, с которой мы слились, и я стал невидим. Моя
жизнь превратилась в череду одиноких, похожих друг на друга дней,
тяжесть которых давила на плечи.
Я снова был одинок, и мы делили наше
одиночество на двоих с этим городом.
Когда-то моя подруга сказала, что
нам отпущено в жизни всего лишь две большие любви. Одну свою
большую любовь я уже отпустил.
Хотите историю в стиле «валентинок»?
С тем самым финалом, где они будут жить долго и счастливо?
Похоже, такой финал был предусмотрен
не для нас.
У меня была привычка не ходить на
учебу в свой день рождения. В этот день у каждого начинается свой
«новый год»: от первого вздоха до последнего выдоха пролетают года,
а дни рождения знаменуют их наполнение. Совершеннолетие — это
заглавие ближайших пяти лет. А я думала треть дня о своем
одиночестве.
Проснулась. Оделась. Умылась. Все
как обычно.
Мама в фартуке стояла на кухне, мыла
овощи. Она согласилась помочь мне накрыть на стол, чтобы сделать
этот день особенным. Вот только ничего особенного в нем не было. На
столе стоял заранее купленный алкоголь: 12 бутылок пива,
шампанское, вино, ром, текила — отрада бывшего подростка.
Недовольные вздохи и причитания в
духе «Почему всем этим занимаюсь я?», доносившиеся до меня с кухни,
отбивали все желание праздновать. Я успокаивала себя тем, что мне
осталось потерпеть всего лишь несколько часов присутствия уставших
и недовольных родителей, после чего толпа моих друзей завалится в
квартиру. Поздравят меня, подарят что-то незначительное, но
приятное. Все так, как оно и должно быть.
С полуночи меня атаковали во всех
мессенджерах: поздравления от старых знакомых, дальних
родственников, с которыми диалог никогда дальше «С днем рождения»
не заходит, от одноклассников, чье присутствие в моем
медиапространстве с утра уже портило все ощущение праздника.
Папа вез меня в университет: нужно
было срочно сдавать работу по бессмысленному и беспощадному
фольклору, который влиял на допуск к сессии. Папа рассказывал
последние новости. Голова болела, и я чувствовала какую-то
отупляющую пустоту. Легкое волнение охватило меня еще с утра, как
легкая искра охватывает сухие ветки.
В универе я быстро покончила с
делами: хотела поскорее избежать встречи с одногруппниками,
половину которых я недолюбливала.
Я с облегчением выдохнула. Вызвала
такси и поехала домой.
Дома под ногами мельтешил младший
брат, который требовал от старших и от меня толику внимания. Мама
суетливо работала на кухне, держа в одной руке сигарету, а в другой
— разделочный нож. Папа находился в привычном состоянии для любого
мужчины: молча сидел за столом и внимательно читал соцсети,
почесывая свою кудрявую бороду.
