– Волнуешься? – Леон перехватил мою руку, когда я в очередной
раз попыталась разгладить несуществующие складки на подоле
шелкового платья, ободряюще сжал ладонь и улыбнулся. – Ничего не
бойся, Вики, я рядом. Это всего лишь моя семья. Ты им обязательно
понравишься.
С трудом сдержала тяжёлый вздох и окинула взглядом огромный
особняк, у широкого крыльца которого высадил нас водитель. Слишком
большой, вызывающе великолепный и шикарный, напоминающий богатые
средиземноморские виллы. И вот здесь живёт его семья?
Я знала, что у Леона самого были виноградники и завод по
производству вин в Бургундии. Там мы и познакомились с ним. Но его
домик из серого камня в Везле хоть и был достаточно большим,
старинным и красивым, но выглядел куда скромнее бокового флигеля
этого особняка.
Невольно поёжилась, глядя на это белоснежное, с высокими
колоннами, мраморными львами, охраняющими вход, великолепие. Как в
народе говорят? Выбирай корову по рогу, а невестку по роду? Навряд
ли я, не помнящая не то чтобы свой род, своих родителей, а даже
собственного настоящего имени и возраста, придусь здесь ко двору.
Если меня начнут расспрашивать о семье и обо мне самой, мне нечего
будет им рассказать.
Четыре года назад я очнулась в больнице после того, как меня
сбила машина. Так сказали врачи и полиция. К физическим травмам
плюсом была полная амнезия. Я не помнила своего прошлого, ничего не
помнила. По новым, выданным мне документам мне было двадцать два
года, звали меня Виктория Алексеевна Родченко. Отчество и фамилию я
выбрала в честь дяди Лёши, человека нашедшего и спасшего меня.
– Леон, ты уверен, что это необходимо? Знакомство с твоей
семьёй?
– Что тебя смущает, Вики? – любимый развернул меня к себе за
плечи и заглянул в лицо. И, как всегда, его взгляд обласкал тёплым
летним ветром, наполненным запахом нагретого на солнце винограда,
ароматом чёрной бургундской смородины.
– Как-то быстро всё. – попыталась за смущённой улыбкой скрыть
нервозность и неуверенность в себе. Ну куда я со своей хромотой,
амнезией и непонятным происхождением, в калашный ряд?
С Леоном мне всегда было легко и просто, даже после того, как
узнала, что этот шикарный, загорелый красавчик с мозолистыми
ладонями и есть сам хозяин виноградников, на которые я приехала
поработать на сезон сбора урожая, а не простой наёмный работяга,
как я.
Сейчас, глядя на белоснежную виллу, я ещё острее чувствовала
классовую разницу между нами. И красивое шёлковое платье,
подаренное Леоном, изящные туфли на высокой шпильке, укладка,
макияж, сделанные профессионалами, не могли в один момент
превратить меня из Золушки в принцессу. Я себя таковой не
ощущала.
– А чего тянуть? – Леон окинул взглядом фасад отчего дома и
нахмурился. И от этих сведённых к переносице ровных чёрных бровей
сердце сжалось в дурном предчувствии. Я снова ощутила себя
беспомощной и беззащитной перед грядущими событиями. Ни присутствие
моего нежного и сильного Леона, ни его рука, крепко и надёжно
держащая меня, не успокаивали поднимающуюся в душе тревогу. Зачем я
только согласилась на это знакомство?
– Ты рассказал им обо мне?
– В общих чертах. – Леон положил мою руку на согнутый локоть и
легонько похлопал по ней ладонью. – Вот сегодня и познакомятся с
тобой.
– То есть они не знают, что я потеряла память и ничего не помню
о себе и своей прошлой жизни? – мы уже поднялись на первую
белоснежную ступеньку крыльца, и я невольно дрогнула под порывом
морского, по октябрьски прохладного ветра. Ещё не осеннего в этих
тёплых приморских краях, но уже и не горячего летнего.
– Они знают, Вики. Не переживай, неудобных вопросов не будет.
Мои мать и брат воспитанные люди, с расспросами не полезут.
