Глава 1. Дверь, которая не открылась
Она всегда сидела за последней партой. В свои двенадцать лет она старалась быть незаметной: опускала голову, прятала глаза под длинной чёлкой и покусывала сухую ручку, чтобы сдержать слёзы. Сегодня одноклассники опять перешёптывались и посмеивались у неё за спиной. На доске мелом кто-то вывел оскорбительное прозвище «Собака», адресованное ей, и теперь весь класс украдкой поглядывал то на надпись, то на девочку, ожидая реакции. Сердце ее колотилось так сильно, что она боялась: неужели его стук слышат все вокруг? Она держала спину прямо, но плечи дрожали.
– По.по…– стоя у доски, с трудом проговаривая каждое слово. Кажется, весь класс уставился в неё – два десятка глаз, которые видели только её дрожащую руку с мелом и слышали каждое слово. Сердце девочки колотилось так, что отдавалось в ушах. Каждый раз, когда она пыталась произнести сложный звук, язык словно цепенел.
– Сколько можно. Вы-говари-вай. Мы же не в первом классе, – сказала учительница без гнева, хуже – с усталым, публичным снисхождением. – Или ты собираешься заикаться до выпускного?
Кто-то хихикнул, несмело. Потом другой. Смех стал стайкой ворон над полем – сначала отдельные крики, затем общий, чёрный шум. Её щёки горели.
– Садись, – отрезала учительница, повернувшись к журналу. – Кто следующий? Может, человек, умеющий говорить?
Усадив себя за парту, девочка закрыла лицо книгой, чтобы скрыть от всех пылающие щеки и дрожащий подбородок. Смех одноклассников всё ещё звенел у неё в ушах – звонкий, жестокий.
Учительница сделала вид, что не заметила ни дерзкой надписи, ни смеха. Так было проще: урок шёл своим чередом, а ранимая девочка за последней партой словно застыла в оцепенении. Для нее эти сорок минут тянулись мучительно долго. Каждый тихий смешок одноклассников отзывался болью где-то под рёбрами. Ей казалось, от стыда её кожа начинает сиять, выдавая окружающим всю её уязвимость.
Когда прозвенел звонок, оповещая об окончании урока, она быстро сгребла учебники.
Как только прозвенел звонок на перемену, она ещё не успела подняться, как кто-то больно толкнул её плечом. Девочка споткнулась, едва не выронив книгу. Позади раздалось насмешливое: «Осторожней, а то упадёшь, заика!» – сдавленное хихиканье.
Ей хотелось выбежать из класса раньше всех, спрятаться. Но в дверях её уже ждал он – старшеклассник. Высокий, самоуверенный, с хитрой улыбкой на губах, этот парень вот уже несколько недель выбрал ее мишенью своих издевательств.
Он преградил ей путь в коридоре.
– Спешишь, принцесса? – протянул он насмешливо.
От резкого торможения девочка чуть не налетела на его грудь. Отшатнулась, тут же почувствовав, как лицо заливает жаркий румянец. За спиной послышались смешки: несколько одноклассников замедлили шаг, предвкушая зрелище. Он наклонился ближе. Она ощутила его горячее дыхание у самого уха.
– А что ты сегодня такая тихая? – прошептал он, и вдруг его рука легла ей на плечо, скользнула ниже к лопаткам.
Она оцепенела. Тепло чужой ладони сквозь тонкую ткань школьной блузки обожгло её, словно клеймо. Он стоял слишком близко – она чувствовала резкий запах мужского одеколона, слышала сердцебиение… Чьё? Его или собственное, гулко отдающееся в ушах?
Пальцы Максима сжались на её плече до боли.
– Отпусти… – выдохнула она, тщетно пытаясь сохранить ровный голос. Но горло пересохло, и слова прозвучали еле слышно, жалко.
Он усмехнулся: ему явно нравилось её мучить. Он наклонился ещё ближе и внезапно громко, на весь коридор, сказал:
– Неужели ты думаешь, кто-то тебя когда-нибудь полюбит? С таким взглядом, как у мыши?
Вокруг раздался смех – звонкий, злой, безжалостный. У нее потемнело в глазах от унижения. Она чувствовала себя загнанным зверьком, которого травят ради забавы. Сделав отчаянный рывок, она попыталась вырваться. На мгновение ей это удалось – его рука соскользнула с её плеча. Но он не собирался так просто отпускать добычу. Подставив ногу, он заставил девочку споткнуться, и она тяжело рухнула на колени прямо посреди коридора.
