– Ну, что? Как тебе? – трогательно сложив ручки на груди, с придыханием спросила Руся.
Я скептично обозрела помещение, нервно потеребила серёжку в ухе, сомневаясь, стоит ли говорить правду, но, в конце концов, не выдержала.
– Как будто снеговик взорвался! Почему всё такое… белое?
– А каким оно должно ещё быть? – пытаясь не растерять улыбчивость и приподнятое настроение, процедила Руся сквозь чуть приоткрытые губы, метнув в меня пару молний. Некритично, но неприятно. Хорошо, что музы не умеют разжигать костры силой мысли. – Это ведь свадьба, а не похороны!
– Да помню, что свадьба, – пробормотала я, потирая висок.
– Так… тебе нравится зал или нет?! – не выдержав, возмущённо воскликнула подруга, поставив руки-тростинки на тонкую талию и встав прямо передо мной, наивно надеясь, что может кого-то запугать. За последние несколько месяцев она скинула килограмм пять и достигла такого пугающего состояния, что Ниса начала подсовывать ей еду в карманы. – Лучший декоратор потратил почти неделю на украшение зала! И я хочу знать, что ты думаешь!
– А почему ты именно меня спрашиваешь? – начала ныть я. – С каких пор я ношу гордый титул главного городского эксперта по брачеванию?
Задумалась.
– А такое слово вообще есть?
Муза ответить не успела. В кармане моего пиджака завибрировал телефон.
– Подожди, надо ответить.
Руся закатила глаза и приложила ладонь ко лбу, оскорблённая в своих лучших чувствах.
– Да, – проговорила я в трубку.
На другом конце обнаружилась вторая подруга, не менее нервная, чем первая.
– Я уже задолбалась шляться по этим Елисейским полям! – проигнорировав приветствие, проорала Ниса, перекрикивая звук чего-то очень шумного: либо трактора, либо ветряной мельницы.
– Елисейские поля в Париже, – сдержанно отметила я. – А ты – нет.
– Ну, я тоже в каких-то полях! – надрывалась подруга, из-за чего пришлось чуть отодвинуть телефон от уха. Примерно на расстояние вытянутой руки.
– Тогда это просто поля! – взорвалась в ответ я.
– Что мы вообще здесь делаем? – полетел из динамика вопрос.
Я с тревогой огляделась по сторонам, порадовавшись тому, что в помещении ресторана, где хоть шестёрку коней запрягай, настолько он был огромным, никого, кроме меня и надутой Руси, не присутствовало.
– Во-первых, ты там, чтобы не отсвечивать своей физиономией здесь. Забыла уже, что ты, вообще-то, в мертвецах у нас с недавних пор числишься? – напомнила я. – А во-вторых, перед тобой одна из самых ответственных задач – найти хитрого жулика, считающего, что достаточно смыться из одной страны в другую и о нём все забудут.
– Вот и зачем тебе этот гадёныш нужен? – устало вздохнула Ниса.
Та штука, которая трещала, грохотала и дребезжала на заднем фоне, затихла, и подруга получила возможность отдохнуть от тренировки голосовых связок. А то ещё чуть-чуть, и она сможет работать горном.
– Он считает себя умнее меня. Это раздражает, – сообщила я, проследив взглядом за удалившейся Русей, которая решила оставить меня в гордом одиночестве посреди украшенного к приближающейся свадьбе ресторана.
– Настолько раздражает, что ты отправила меня к чёрту на рога искать то, не пойми что? Да ещё и этого… почти бога мне на хвост повесила. Вот что мне с твоим Лозовским здесь делать?
– Он не мой, он у нас – достояние общекосмического масштаба. И с ним ничего не надо делать. Он сам может что угодно и с кем захочешь сделать. Ниса, Лозовский – твоя страховка. Потому что обозначенный жулик – личность хоть и наивная, но сильная. Ты одна с ним не справишься. А я не хочу хоронить тебя на самом деле, уже по-настоящему.
– Какая забота! Просто в самое сердечко! – пропела Ниса, попытавшись сделать это насмешливо, а получилось растроганно. – То есть, ради этого мы наврали моему папуле? Чтобы отправить меня во французское захолустье собирать попой прошлогодний репей?
