Катерина очень любила свою работу и
не очень – Антона.
Во-первых, Катерина едва доставала
ему до подмышки. Поэтому во время разговора приходилось задирать
голову, отчего шея пакостно ныла, намекая на ранний
остеохондроз.
Во-вторых, Антон был похож на
внебрачного сына Мэтью Макконахи и Тимоти Шаламе. Причем сразу
обоих – иначе невозможно объяснить происхождение такого красавчика
с четким абрисом губ, выверенным по линейке носом и темными кудрями
голливудской звезды. С каждым годом, а их рядом с Антоном Катерина
провела ровно три, он становился все привлекательнее, навевая мысли
о портрете Дориана Грея и вызывая тихую зависть всех женщин в
стенах издательства. В особенности Катерины, у которой между бровей
уже появилась сердитая морщинка, а в темно-русых волосах – первые
ниточки седины.
В-третьих, Антон был ее начальником.
Сам по себе этот факт не вызывал неприязни, если бы не одно «но».
Антон слыл сугубо практичным человеком и на творческие порывы
сотрудников плевал с высокой колокольни.
Вообще-то Антона звали Антоном
Павловичем. Однако, будучи главным редактором и напрямую
соприкасаясь с художественным словом, он никак не мог избежать
бесконечных шуток про легендарного тезку. Сокращение до Палыча
босса тоже не устраивало, роняя, по его мнению, пресловутый
авторитет. Так что для подчиненных он стал просто Антоном.
Вероятное панибратство избегалось подчеркнутой отстраненностью и
деловым костюмом, из кармана которого неизменно высовывался уголок
платка-паше под цвет галстука дня.
Сама Катерина числилась в штате
креативным редактором и считала, что название ее должности говорит
само за себя. Чем еще обязан заниматься креативный редактор, как не
внедрением новых идей и развитием перспективных направлений? Вот
только Антон – как настоящий, Катерина бы не побоялась этого слова,
ретроград – то и дело ставил ей палки в колеса и рубил на корню
лучшие замыслы. Да еще делал это с показной заботой о любимом
издательстве, что раздражало едва ли не больше его идеального носа
и торчащего из кармана платочка.
И однажды терпение Катерины
лопнуло.
Это была обычная пятница, насколько
вообще может быть обычным день в преддверии новогодних праздников.
Книжные полки украшали пушистые хвойные гирлянды, подоконники –
милые картонные домики, а угол офиса – нарядная елочка, увешанная
полосатыми леденцами-тростями и имбирными человечками. Коробки с
рукописями, документами и прочим скарбом безуспешно пытались
спрятаться под большим светодиодным оленем, раскинувшим рога между
русской классикой и бульварными романчиками в мягких обложках. Его
правое копытце нерешительно застыло над стопкой текстов, готовых
отправиться в печать, а сверкающий хвостик указывал на папку с
биркой «ДЕДЛАЙН». В воздухе пахло книгами, мандаринами и немножко
чудом. И уж точно ничто не предвещало катастрофы, даже несмотря на
очередные неполадки у провайдера и временное отключение
интернета.
– Через сорок минут обещают
починить, – четыре часа назад объявила офис-менеджер, в миру
ахошница Ольга Николаевна, после чего конфисковала у наборщиков
полную версию «Благоволения долгожителей», еще не тронутую дланью
цензуры, и отправилась в свою уютную каморку.
Ирина, отвечающая за раздел научной
фантастики, задумчиво посмотрела ей вслед и вернулась к раскладу
карт Таро, гадая, какой тираж лучше запустить на космических
пиратов.
Настя, штатная переводчица,
отлучилась в курилку в надежде вытравить сигаретным дымом
послевкусие немецкой литературы.
Алина грустно вздохнула и продолжила
телефонный разговор о том, как высчитывается роялти и почему
означенная сумма никогда не сходится с полученным гонораром.
Катерина, закончив оформлять в
«Десяточке» заказ с новогодними безделушками, ушла с головой в
очередную рукопись.
